«А как же дети?» – спросили её коллеги. «Я родила их, это уже очень много, я сформировала их, но я не должна провести с ними всю свою жизнь, да? Также как вы». «Нет, – говорили коллеги. – Ты должна».
И тогда она поняла, что прямой дороги тоже не будет.
«Вы нарушаете все поведенческие нормы, все коды и предписания, – сказала ей судья. – Дети должны остаться с матерью».
И прежде чем она сказала «не хочу», и прежде чем ей перекрыли выезд за границу, прежде чем назначили психиатрическую экспертизу, прежде чем написали на работу, спровоцировав увольнение, он привёл детей в зал суда, вышел в туалет и более не вернулся.
«Хорошо, – сказала она судье, – хорошо, я люблю своих детей, и возьму их с собой в путешествие по свету, и буду жить с ними так, как хочу, до свидания».
И прежде чем она успела встать, судья сказала: «Нет. Вы не можете вывезти детей без разрешения отца, и вы не можете вывезти детей без разрешения школы, и вы не можете…».
И прежде чем судья закончила говорить о тысяче «не можете» и сотне «должны», она вздрогнула от острой зубной боли, очнулась от мыслей, выплюнула ледяной осколок в бокал с водкой и оглянулась.
Перед нею сидела подруга, и прежде чем она сделала дурацкий жест бровями и сказала: «Завтра я вас познакомлю, он тебе понравится!» – она встала, оплатила счёт за водку, вышла из бара и улетела первым же рейсом куда подальше. Потому что одиночество – от слова «один». Сладострастие – от двух слов: «сладкий» и «страсть», ударовибростойкость – из трёх, а женщина – это такое дурацкое слово, которое состоит из множества «ты должна», тысячи «ты же мать», миллиона «раздвинь ноги пошире» и ни одного «___________».
Я знаю, что вы бы хотели получить ответ, но эту пустоту придётся заполнить самостоятельно.
Жила была Романтика,
Утонченная натура, губы бантиком.
Крутилась-вертелась, просачивалась мелочами,
Питалась плохо, однообразно, да и то в основном ночами.
Страдала от одиночества, теряла с миром гармонию,
Пока не превратилась она в церемонию.
В Ритуал.
В ответы на ожидания,
которые приходят и удовлетворяются
Строго по расписанию.
Умерла, стало быть.
Попала она в мир подземный, запретный,
В котором было чисто как в морге.
На полках, в колбах и склянках
Стояли разные эксперименты.
И лампа дневного света. Под потолком.
Покойная Романтика прижималась лбом к стеклу своей банки,
Перемигивалась с соседями, узнавая их бессмертные останки.
Там были Любовь, Радость, Доброта, Бескорыстие, Наивность,
