— Так! — отчеканил Петельников. — За собачий вызов.
— Василий Васильевич не собака, а котик.
— Тем более!
Вторая старушка подкатилась к Петельникову, как громадный шар, обдав его запахом лука и вроде бы гречневой каши:
— Да этот нехристь не убил Васю, а продал. Воров-то вы ловите?
— Ловим, когда украдена материальная ценность. А ваш кот ничего не стоит.
— Как не стоит? — обомлела она.
— Бабушка, — набрался терпения Петельников, — похищенная вещь должна быть оценена в рублях, а ваш кот…
— Пятьдесят рублев, — гордо произнесла старуха.
Леденцов хихикнул. Петельников слегка подвинулся к выходу: черт с ними, с этими бабками и с их котом. Но маленькая старушка оказалась сзади и дернула Петельникова за пиджак:
— Ему ничего и не будет?
— Кому?
Она кивнула на закрытую дверь.
— Как его фамилия?
— Литровник, Гришка Литровник.
Леденцов опять засмеялся.
— Вот он смеется, рыжий молодой человек, а нам от Гришки житья нет. На днях сожрал весь студень. Ночами пугает нас зубовным скрежетом. Водку льет в себя, как в решето. У него и счас стоит на тумбе охолодевшая яичница да пустая бутылка от четвертинки водки.
— Откуда знаете? — заинтересовался Леденцов.
— А через скрытую камеру. — Она поджала губы и мельком глянула на замочную скважину.
Теперь пиджак дернули спереди. Петельников повернулся к солидной.
— Товарищ сотрудник, может, Вася и не стоит пятидесяти целковых, да кот-то очень душевный. В туалет человеческий ходит. Картофельное пюре уважает. Гришку-то Литровника терпеть не мог. Фырчит, как от собачьего образа. Мягонький, бочком трется… Мы и живем-то одной семьей: я, Мария да Василий. Без него-то зачахнем. Найди котика, соколик, а?
Одна маленькая, вторая толстенькая… Теперь Петельников глянул в их лица.
У маленькой среди мелких, как песчаная зыбь, морщин смотрелись черные провалившиеся глаза, тонкий нос и тонкие подвижные губы. Она как бы двигалась на месте, переступая ногами, шмыгая носом и шевеля губами.
У полной старушки все было полным: наикруглейшее лицо, круглые глаза, округлый нос… Седые волосы, остатки седых волос, тонко застилали шар головы. Ей бы старинный чепчик. Тогда бы она походила на ту бабушку, у которой была внучка Красная Шапочка. А если не внучка, а внук? Не Красная Шапочка, а, скажем, инспектор уголовного розыска? Приходил бы он домой поздно, усталый, грязный, а она бы сидела на тахте в чепчике, подавала бы ему чистую рубашку, и свежую газету, и гречневую кашу с луком. Ну, и кот Василий…
