Утром я собиралась на работу в режиме «бодрящийся тухлый помидор». Выскребла остатки кофе из баночки, ополоснула лицо холодной водой и попыталась покрутить одеревеневшими бёдрами под карибские мотивы в Ютубе. С верхнего этажа грянуло Деспозито в ответ, я подмигнула соседке Жаклин через потолок, и день начался.
Назло Мише и своим привычкам я надела по-настоящему весеннее платье – шёлковое, пастельно-цветочное, с приятно разлетающейся при шаге юбкой чуть ниже колена. Да, оно было не слишком актуально нынешней моде, но я решила причислить моё студенческое платьице, которое прислала тысячу лет назад тётя из Парижа, к неувядающей классике. И плащ не стала запахивать. Незнакомый мужчина, видимо, со мной в этом согласился, придержав на выходе из подъезда дверь и пожелав хорошего дня. Засмотревшийся на меня и шагнувший в лужу подросток с рюкзаком, разрисованным черепами, тоже добавил баллов в мою копилку «классика не стареет».
Мне не терпелось увидеть Андрея. Точнее, чтобы он увидел меня и сказал… Не знаю, что сказал, но чтобы обязательно не промолчал и улыбнулся, и чтобы в глазах мелькнуло восхищение, как тогда, на презентации. Моё поведение в Конгресс-холле вдруг показалось глупым, а Андрея – вновь героическим. И ужасно захотелось сделать ему что-то хорошее.
Увы, на работе пришлось усмирить собственные эмоции: начальство опять было не в духе. ВГ терроризировал начальников отделов, а затем они передавали вниз по пищевой лестнице распылённый барский гнев. Царевич – не исключение. Отдел закупок колотило по очереди. Анечка, вышедшая из кабинета в поднебесье бледнее обычного, приблизилась к столу с чайником и громко стукнула дном чашки о столешницу.
– Что случилось? – спросила я.
– Я уже не могу, – глухо простонала Анечка. – Три месяца одно и то же: наложим штрафы на товароведов, будем расставаться. Наложим штрафы, будем расставаться…
– Андрей? – удивилась я.
– А кто же ещё? – поджала губы Анечка. – И для разнообразия новый отчёт предъявил. Сидит, злой, бледный, как вампир, только и думает, как из нас кровь высосать…
– Да нет, Анечка, он не такой…
Аня не успела ответить, как из-за своего стола Анжела громко и нагло произнесла:
– Ну конечно, тебе такой. Когда втихаря за непонятные заслуги вручили поездку от Бауффа, будешь петь ещё не то…
Внутри меня пеной всколыхнулось возмущение: как можно легко и походя разрушать репутацию, очернять людей?! И если бы раньше я бы по обыкновению смолчала, то сегодня я неожиданно для самой себя развернулась к отделу лицом и заявила таким тоном, каким вчера мысленно ругалась с Михаилом:
