Элис подавила желание выругаться.
Черт побери! Она вела себя как дура, подняла на ноги весь дом. Элис решила, что всему виной мысли о кожевнике, которые преследовали ее перед сном. Эти мысли не давали ей покоя, последовав за ней в мир сновидений.
– Мне… приснился кошмар, – прошептала она, уловив в собственном голосе боль.
Ей было так стыдно…
– Это очевидно, – прошептал в ответ Уэзертон. – Вы можете сказать им, что я вас здесь не убиваю?
– Я в порядке! Просто приснился кошмар. Простите, что разбудила вас! – крикнула она хозяевам дома и поморщилась, когда услышала, как Мара пытается успокоить проснувшихся детей.
Муж Мары что-то проворчал себе под нос и потопал обратно к кровати. Его собака заскулила, царапая деревянный пол и прыгая на месте.
– Хватит, Фергус, – бросил он. – Иди спи.
Спустя несколько секунд Уэзертон что-то зашептал ей на ухо, напоминая о своем присутствии. Но она о нем и не забывала. Как она могла забыть о нем? Он был… везде. Его дыхание шевелило ее волосы.
– Ну, это было весело. С вами не заскучаешь, мисс Белл.
Она поморщилась и слабо улыбнулась.
Маркус ослабил хватку, но не отпустил ее рук. Элис чувствовала близость его тела.
– Вы можете с меня слезть.
– Точно? Полагаю, мне повезло, что вы не достали нож, который я вам дал, и не проткнули меня.
– Это больше не повторится.
Она сомневалась, что сможет теперь уснуть. После такого унижения ей придется метаться на матрасе весь остаток ночи.
Маркус не двинулся с места, но убрал руки с ее запястий, упершись кулаками в пол по обеим сторонам ее головы.
– О чем был ваш кошмар?
Он спросил это мягко, с любопытством… и добротой.
Она поерзала, испытывая неловкость от этой доброты. Разумеется, она не хотела, чтобы он проявлял к ней жестокость, но она не желала, чтобы этот человек начал ей нравиться. Элис хотела видеть безразличие с его стороны. Она хотела чувствовать к нему то, что должен чувствовать работник к своему хозяину. Холодное безразличие. Отчужденность.
– Ни о чем.
Элис не собиралась поверять ему свои страхи, свои кошмары. Открываться ему, становиться уязвимой. Несмотря на обстоятельства их знакомства, она не являлась хрупким цветком.
Он уже видел ее уязвимой там, на помосте. Следовало показать ему, что она сильная.
– Я вообще-то не слабая, – услышала она свои слова.
Отлично. То, что она так яростно это отрицает, наверняка лишь подчеркивает ее слабость.
– Слабая? Ты? Нет, я так не думал.
– Вам не стоит насмехаться надо мной.
