— Кровь, конечно, — отозвался охотник, переводя взгляд на хозяина кабинета. — У тех убийств, которыми я интересуюсь, всегда есть общие черты. Первое — смерть наступила в закрытой комнате, куда никто не мог попасть. Второе — на теле жертвы присутствуют кровоточащие порезы, обычно на запястьях. Есть и другие признаки, но эти два — самые главные. Именно они привлекли мое внимание. Дело в том… Дело в том, что я выслеживаю одно существо, что может проникать в закрытые дома, убивать их владельцев и бесследно исчезать.
— Существо? — встрепенулся Томас, — существо?
— Не думаю, что это человек, — твердо ответил Райт. — Я охочусь на вампира.
Эмма шумно вздохнула, но удержалась от комментариев. Томас же скептически хмыкнул.
— Вампира? — саркастически переспросил он. — Мистер Райт, в наш просвещенный век, наполненный чудесами науки, глупо верить в подобные сказки.
— Послушайте, мистер Маккензи, — очень тихо и весьма серьезным голосом отозвался охотник. — Я много времени провел в колониях. Я видел там такое, что вам покажется небылицами. Но для наших парней, проливавших кровь за Оркнею, это было реальностью. Люди летали, а горы ходили. Животные слушались человека, а человек проходил сквозь стены. Странные многорукие существа заманивали наших солдат в джунгли, а те шли, словно околдованные, не в силах сопротивляться. Мистер Маккензи, в мире еще очень много того, что наука пока не может объяснить. Я охочусь за существом, убивающим людей и пьющим их кровь. Я называю его вампиром, просто потому, что не могу подобрать ему другого названия. Не обязательно это престарелый граф из фамильного замка, приглашающий путников провести у него ночь. Возможно, это вообще неразумное дикое зверье, случайно завезенное сюда моряками из какой‑нибудь колонии. Понимаете, о чем я говорю?
Томас покачал головой, стараясь удержаться от насмешек. В конце концов, охотник за головами спас ему жизнь — дважды. И он, несомненно, может помочь в расследовании подозрительной смерти профессора. Не стоит насмехаться над ним. В конце концов, все в этом мире имеют свои маленькие слабости.
— Ну, до некоторой степени, я понимаю, о чем вы говорите, — неохотно признал Томас. — Мне, как человеку науки, трудно смириться со столь вольной трактовкой фактов но… Может быть, какое‑то животное… Есть же, в конце концов, какие‑то летучие мыши, пьющие кровь. Я что‑то слышал об этом на кафедре зоологии.
Никлас, с самым серьезным видом отвесил ученому короткий поклон, благодаря за попытку принять объяснения.
