Медленно продвигаясь вдоль столиков, Никлас быстрым взглядом окинул подвал. В дальней стене виднелась полукруглая арка — этот ход вел дальше, в соседний зал. Там охотнику бывать не доводилось, но он знал, что он тоже проходной — коридор вел к крохотным комнаткам, где собирались те, кто не хотел показываться в общем зале. А дальше начинался настоящий подземный лабиринт, где могла укрыться целая армия беспризорников. Из темной арки ощутимо тянуло ароматами вареного мяса и бренди, а к ним примешивался подозрительный сладковатый запах дыма. Вероятно, в одной из подземных каморок располагалась опимокурильня.
Посетители не обращали внимания на гостя, медленно шедшего по залу. Пустили человека — значит, так нужно. Но Никлас всей спиной чувствовал взгляд молодого парня с бритвой, что остался стоять у дверей — он пристально следил за посетителем, и сейчас, видимо, прикидывал, не сделал ли он ошибки, пустив в приличное подземное общество оборванца сверху.
Никлас еще раз внимательно осмотрел зал, и на этот раз заметил того, кого искал. За дальним столиком, крохотным, как поднос официантки в Сити, сидел одинокий старик, заросшей седой щетиной. Печально опустив голову, он рассматривал тарелку с бурым месивом, что стояла меж его сухих и мозолистых рук. Райт никогда не видел старика Брауна, но тотчас узнал его по описанию.
Подойдя ближе, Никлас вытащил трехногий табурет из‑под соседнего столика, и сел напротив старика едва–едва втиснув колени под крохотный стол. Старый взломщик медленно поднял голову и уставился на гостя пустыми глазами, выцветшими настолько, что казались бесцветными. Худое лицо его было обветренно, а щетина, покрывавшая щеки, была разной длины, словно ее когда‑то стригли кусками. От Брауна разило дешевым бренди и аптекарскими порошками от кашля.
— Что? — тихо спросил старик сухими потрескавшимися губами.
— Ты, это, старик Браун? — осведомился Никлас, сосредоточено сопя, и стреляя глазами по сторонам, словно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Допустим, — медленно отозвался взломщик, поднимая со стола ложку и запуская ее в бурое месиво, оказавшееся вареными овощами.
— Это, дело есть, — шепнул Никлас. — Надо открыть один замочек.
— Не интересуюсь, — сухо ответил Браун и, зачерпнув овощей, отправил ложку в рот.
Охотник задумчиво глянул на старика, бессмысленно пялившегося в тарелку. Кажется, дело будет сложнее, чем казалось. Неужели старик курит опиум?
— Хорошее дело, слышь, — произнес, наконец, Райт. — Все по честному. По закону.
