− Не боишься? За головенку? - потянулся канальщик налить себе вина. Рядом с бутылью нож, слоить мясо. С мечом толком не развернешься, тесно. Успеет среагировать. А вот ножичек самое оно. Сподручно. Не прикончить, так самоуверенности мальцу поубавить. Метки на роже подновить, да разнообразить. А то и в глаз вогнать.
Унгриец одобрительно покачал головой - давай, пробуй!
Ох, и чесалось Китцу вздуть нахального щенка. Но мудро отказался от всяческих резких телодвижений. Но мандраж свой доведется, припомнит.
− За чью? - уточнил Колин, удобно развалясь. Даже чуточку сполз полулежать.
ˮНогой в стол и назад перекатиться,ˮ − прочитал Китц действия юнца в случае забав с ножом. И тут же сообразил, не в стол, а в блюдо, выступавшее за край. - ˮТочно зубы черепком выбьет!ˮ - даже ошалел канальщик от дерзкой задумки сопротивляться. - ˮНе.... не будет он, что крысенок по углам метаться. Да и не загонишь его в угол,ˮ − уже трезво рассуждал гостеприимный хозяин. − ˮСамого бы не загнал.ˮ
− За свою, за чью еще, − подсказал канальщик дарованию потрошить ночных и дерзких.
− Моя при мне, − забавлялся унгриец, терпеливо дожидаясь, когда забавляться обоим надоест.
− Временно, − смаковал Китц вино и слово. Ни от того ни от другого, никакого удовольствия. Не любил он, когда все разом и не по его.
ˮЧего же про парнишку не рассказали? Или Удав проушанил, толком не вызнал?ˮ
− Нет более постоянного, чем временное. А вы легковерны, − Колин уселся ровней, говорить о важном. − Яблочком не угостите?
− Не похож на голодного-то, − отказал Китц, вглядываясь собеседнику в порезанную рожу. Все что он сейчас чувствовал, желание наподдать сосунку. По-отечески привить науку уважения к старшим. Раз у других руки не дошли.
− Как скажите. А за приятеля еще поблагодарите, − нахально заявил унгриец. − И вы и он, как оклемается. Сохранил вам от вас же.
− Удав слишком ценный подручный, разбрасываться.
− Но не ценней того, о чем будем договариваться.
− Считаешь, такое возможным? - не стал отказываться Китц выяснить из-за чего весь сыр-бор. Видывал он парней и рисковей. Тех, кому легко все давалось. С серебряной ложечкой во рту родились. Правда и жили такие, что мотыльки-бабочки. Раз и погорели на очередном фортеле.
ˮУдача не баба − раком не поставишь,ˮ − к месту, в тему поговорка. Кому как не ему, разменявшему пятый десяток, знать.
− Заверяю, вы столько не заработаете нигде, никогда и, ни у кого. И не наворуете, и не награбите и не отберете, даже за сто лет.
