Мы подошли поближе.
Статуя, выкрашенная в телесные тона, изображала крепкого, но стройного мужика, в одной руке державшего короткий жезл, обвитый двумя змеями, в другой круглый мешочек. На мужике из одежды были лишь круглая шапка и сандалии с крыльями. В нужном месте совершенно непринуждённо красовался срам.
— А почему фигового листка нет? — шёпотом спросил Боба.
— А их уже потом приделали, — блеснул эрудицией Лёлик. — Во всякие там эпохи просвещёния. Чтобы народ не смущать.
— Кхе-кхе… — раздалось вдруг сзади.
Мы торопливо повернулись. За нами стоял непонятно откуда взявшийся субъект, весьма походивший на безумца в состоянии психического обострения. Был он плешив, смугл и неимоверно худ. На его измождённом лице со втянутыми щеками, поросшими неопрятной щетиной, торчал огромный орлиный нос и горели нездоровым маслянистым блеском вытаращенные глаза. Одеяние его состояло из замысловато завёрнутой грязноватой тоги, конец которой волочился по полу. В руке он держал медную плоскую тарелку.
— Хорошо, хорошо, — пробормотал субъект, глядя на нас ласково. — Значит, хоть и варвары, а чтите Меркурия.
— Ага… — на всякий случай подтвердил Боба и опасливо попятился.
— А я жрец этого храма, — пояснил субъект и протянул нам свою тарелку.
Повисла пауза. Жрец требовательно потряс тарелкой. Лёлик заглянул в неё, и, обнаружив её пустой, пожал плечами.
— Ну так жертвуйте, жертвуйте, — деловито призвал жрец. — И Меркурий — покровитель путников — присмотрит за вами на вашем пути.
Боба облегчённо выдохнул, суетливо пошарил в кармане, достал горсть монет и аккуратно положил их на тарелку. Жрец разглядел серебро, радостно хмыкнул и протянул тарелку уже целенаправленно к Лёлику.
Лёлик поправил очки, поглядел на сделанное подношение и веско произнёс:
— Это за всех.
Жрец тяжело вздохнул и насупился.
— Ну, мы пошли, — заявил Боба, и мы заторопились к выходу.
— Что они тут, недоедают? — озадачился Лёлик, как только мы вышли из храма. — Наши то служители культа все как на подбор, гладенькие да сытенькие. А этот прямо как из Бухенвальда…
— Ну что?! — увидев нас, заорал Раис. — Каков ассортимент?
— Опиум для народа, — проинформировал Боба. — Храм это, Меркурия.
Мы подошли к коллегам. Раис заухмылялся и было решил сказать ещё что-нибудь саркастическое, но Лёлик перебил его, напористо вопросив:
— Ну чего? Так и будем сидеть сиднем как тридцать три богатыря?
Критика была оценена положительно; мы споро собрались и зашагали дальше.
