Безоружные люди бежали к вечевой площади. Сотни ног шаркали по брёвнам мостовых. Новгородцы — народ справный — почти все были в кожаных сапогах или поршнях. Лапти здесь не носят, считают за позор. Афанасий прикидывал, что молодшие более многочисленны, чем бояре, но из оружия у них сейчас только ножи засапожные, а у бояр доспехи добрые, мечи, бердыши. Если бой затеется, много молодших ляжет.
Не переставая бухал колокол. Вот и Дворище. В лучах солнца горели свинцовые купола церкви Параскевы Пятницы, храма Николая Угодника. В белых стенах Грановитой палаты отсверкивали стеклянные окна. Стекло дорогое, заказал его в Ганзе Михалчич. Но зато сверкание видно за две версты. Баско и лепотно.
Колокол звонил, подогревая страсти. Чернь расположилась вдоль храма Николы, заняв треть площади. Вскоре на Дворище вступила толпа бояр. Встала напротив черни. Принялись лаяться. На помосте показался посадский Андриян Захарьинич, призвал к тишине. Его хоть и уважали, но злобные выкрики не сразу стихли. Некоторые из черни уже хватались за ножи. В руках у особенно горячих другой стороны появились мечи.
— Блудники! Лихоимцы! — обзывали бояр молодите. — За деньгу свою мать продадите!
— Пьянчуги, воры, попрошайки! — кричали «лутчие». — Почто доброго боярина в реку кинули?
— Пусть ваш добрый боярин не шкодит! Мало ему! Надо было голову оторвать!
Михалчич, в мокром полукафтанье, босой (в спешке на это никто из его родичей не обратил внимания, тоже пытался что-то выкрикнуть, но, лишившись половины зубов, лишь шамкал невнятное и, заприметив в первом ряду черни виновника своего несчастья Стёпку, кинулся к нему со своими холопами, выволок из толпы. Чернь попробовала отбить своего[63]. Замелькали ножи. Помешал побоищу Андриян с несколькими стражниками. Разъединили дерущихся, принялись уговаривать. В это время среди бояр появился всадник и крикнул, что отряд шарпальников разграбил хоромы Михалчича и принялся грабить усадьбы других бояр. Всадник метался в толпе, крича:
— Тати идут к храму святого Николая, где наша житница!
Бояре, забыв про Стёпку, бросились со Дворища. В толпе черни вдруг раздался голос Ванятки:
— Товарышши, бояре хотят наши дома разорить!
Колокольный звон стоял по всему Новгороду. Убили нескольких боярских прислужников, пытавшихся поджечь дома простых горожан. У большинства бояр хоромы каменные, ценности спрятаны в каменных же церквах и храмах[64], пожар для них не опасен. Вечером две толпы вооружённых, вконец разъярённых людей сошлись на Великом мосту. «Бой силён бысть». Звенели мечи, мелькали топоры и бердыши, трещали под ударами сабель кованые шелома. С обеих сторон развевались знамёна и слышались кличи. Жидкий заслон из стражников, выставленный посадским, был сметён. Погибли, утонули в Волхове, оказались растоптаны копытами лошадей десятки горожан. Крики, плач, вой собак слышались по всему городу.
