Волхв обладает даром не только видеть глубинную сущность человека, но и прозреть его будущее.
Отшельник пристально смотрел на старшего воина, и упорный взгляд его проникал сквозь время, силой сосредоточенности раздвигая грядущее, подобно пластам зыбкого тумана, тающего под зраком солнца. Перед внутренним взором старика возникла огромная река, корабли, плывущие по ней; распахнулась степная даль, показались стремительно скачущие по равнине всадники, промелькнули в смутной зыби чужедальние города, улицы, полные смуглых людей в белых одеяниях и тюрбанах; опять синее море и корабли; проплыли высокие горы, дремучие леса, деревья, увитые лианами; и вдруг возникла знакомая поляна духов, странник, устало бредущий к дубу-великану. Видение исчезло.
Но волхв уже знал, зачем воин шёл к дубу.
Перед ним был человек, которого он так долго ждал.
Не знал об этом только сам Афанасий, он лишь ощутил, как от старца вдруг нанесло жутью. Дмитрий вздрогнул и привычно перекрестился. Афанасий под пристальным взглядом кудесника не решился повторить движение своего спутника. Почему — он и сам не понял.
Отшельник облегчённо вздохнул и пригласил гостей в избушку. Те не чинились, привязали лошадей к столбу крыльца, вошли в низкую дверь. Проведчик великого князя Ивана должен знать как можно больше. И везде быть своим, в толпе смердов не выделяться, татарским языком владеть, купцом прикинуться, с вельможей держаться на равных. А вот с кудесником он, недреманное око государя, ещё не встречался.
Жильё отшельника выстроено из крупных брёвен, рубленных «в лапу». Освещает его крохотное слюдяное оконце. Топится не по-чёрному, а очагом из камней, тяга — в каменную же трубу. Лежак с травником, лавка, ларь, кадь, корытце, ведро, чашка с ложкой. На стенах пучки трав, отчего запах в жилье приятный. На столе стопка берестяных «грамотничков» для письма, рядом острое писало. Афанасий как бы случайно скользнул взглядом по верхней берестянке. «А случится кому раненому быть... иди к дубу... увидишь валун великий и мшистый, под ним... два родника — один с живою водой, другой — с мёртвой... старик той водой лицо ополоснёт — станет юношей...» Складно! Надо запомнить.
Гости уселись на лавку. Старик подал им дубовую братину с сытой[22]. Воины отпили, вежливо поблагодарили, утёрлись долонями. Глаза старшого построжали. Волхв понял, что ему сейчас будет учинён допрос.
— Знахарство ведаешь? — спросил Афанасий.
— Ведаю, — улыбнулся старик.
