- Сержант! Сержант! Сюда! (Королевство за перископ!)
- Что случилось? - спросил сержант Вильямса, подбегая к месту происшествия.
- Стреляйте! - кричал Вильямс, все еще роя грязь лицом. - Я видел одного!
- Где?
- Вон там! Он ранил меня! - Вильяме поднял голову, всматриваясь в вечнозеленые деревья, но черноволосого коммуниста и след простыл.
- Куда?
- Вот, в плечо!
- Чушь, просто рикошетом задело.
- Сержант, это был не рикошет! Я ранен, я знаю, что ранен!
- Держись! - сказал сержант. - Ты не ранен, все о'кэй1
Вильяме в изумлении поднялся на ноги и огляделся:
- О'кэй, я попробую.
- Пройдешь через джунгли?
- Я попробую.
Когда Вильямс возобновил свой марш через путающиеся лианы, прутья били его по плечам, тянули за ноги. Черными волосами казались ему лианы, черные волосы вырастали из темного воздуха.
- Только бы выйти отсюда - никогда больше не вернусь, никогда! бормотал он.
В пятницу случилось то, чего так долго ждали, - батальон М убил, наконец, кого-то.
- В чем дух штыка? - кричали на учениях в Америке сержанты с выпученными глазами.
- Убивать! - так М научилась кричать в ответ.
- Враг упорен, он не удерет от испуга, - говориги сержанты, - надо убивать его.
И утром в пятницу М убила. В этот критический момент М испытывала смешанные чувства, сами понимаете. Одни солдаты расчувствовались при виде восковой смерти, на других это никак не подействовало. Еще в учебном лагере М раздумывала об этом. Ньюмен представлял себе коммуниста, неотвратимо бегущего на него, и спрашивал себя: "Могу ли я его, в самом деле, убить?" Но его приятель просто рассмеялся и сказал:
"Ерунда! Я это я, а он это он", - желая этим сказать: "Если я убью этого парня, это его забота, а не моя".
В тот день Ньюмен вылез из транспортера, чтобы предать огню очередной желтый домик. Минутой раньше он видел, как из него выбегали женщины и дети. Ньюмен смутился. Он сказал сержанту:
- И зачем это делать? Завтра они просто построят себе Другую хижину.
Но в душе он подумал: "Сожгу я их дом, и они станут после этого коммунистами, разве не так?" Все же Ньюмен выполнил приказ. Перед тем как чиркнуть спичкой, он ладонью закрыл коробок - на крышке было начертано: "Где свобода, там мой дом. Бенджамин Франклин".
Потом произошел этот случай. Один мотопехотинец увидел что-то похожее на бункер - хижина сверху, а внизу нора. Услышав оттуда какие-то голоса, он приказал Демиржину бросить гранату. Тот заколебался, и другой солдат, спрыгнув с транспортера, сам пульнул туда гранату. Она покатилась к двери, задев за земляной порог, перед тем как взорваться. Солдат разинул рот при виде десятка женщин и детишек, с воплями выскочивших наверх. Солдат вскочил на свой транспортер и поехал дальше. Следующая в колонне машина с Йошиокой на борту подъехала к этой хибаре, и один солдат, не выпуская винтовки, осторожно просунул туда голову. Две, три секунды он вглядывался во тьму, потом вскрикнул:
