Людвисар. Игры вельмож | страница 12
— Так, отче…
— Награду получил?
— О, вашей щедрости нет предела!
— Тогда веди нас.
— Слушаюсь, ваше преосвященство… Сюда, за мной… Ой, осторожно, тут камень…
— Итак, мы идем на кладбище? — шепотом спросил бургомистр.
— Какой вы догадливый, Якуб, — бесцеремонно сказал епископ.
Шольцу снова стало горячо, как на балу, правда не слишком весело.
— Всемогущий Боже, там же хоронили умерших от чумы, — застонал он.
— Кто-то из них вас узнает? — скривил губы епископ.
Бургомистр не удержался и выругался искренне.
— Тсс, — зашипел могильщик, когда они приблизились к первому кресту, — слушайте…
Совсем недалеко слышалось чирканье заступа о землю, который время от времени наталкивался на камень и звонко при этом звенел.
— Кто-то кощунствует, — тихо произнес Шольц.
— Да, и не просто так, — ответил епископ, — и не просто «кто-то». Дождемся молнии, и вы попытаетесь узнать этих людей.
— Вы думаете, я должен их знать?
— Уверен. Подойдем ближе…
— Сюда, мои панове, — отозвался могильщик, напомнив о своем присутствии, — сюда. И пригнитесь…
Он затащил их за широченное дерево, которому вода изрядно подмыла корни и оно торчало теперь в темноте, как многоголовая гидра.
Трое замерли в своей засаде, прислушиваясь к ночному действу. Бургомистр, который имел лучшее зрение, до боли вытаращив глаза, постепенно начинал различать силуэт мужчины в белой сорочке. Этот изменчивый цвет не смогла скрыть даже темная, как сам дьявол, ночь.
— Что-то видите? — спросил епископ.
— Да, сдается… — ответил Шольц.
— Если мелькнет молния, — сказал Либер, — будьте готовы присмотреться как можно, должны узнать этих людей.
— Ладно, — пробормотал тот.
В тот же миг небо вспыхнуло, и проступила довольно ужасающая картина: лучи света запутались, как души умерших, в тумане, что окутывал серые каменные кресты, которые на миг отбросили резкие зловещие тени. Запахло заплесневелым потусторонним…
Среди этого мертвого мира на куче разрыхленной земли и камней стояли двое. Один был тот самый человек с лопатой, а рядом — женщина в темной фланельке поверх легкого платья.
— Ну? — выпалил нетерпеливо епископ, когда все снова покрылось тьмой.
Шольц молчал и только тяжело дышал. Несмотря на туман, он хорошо разглядел две знакомые ему фигуры.
— Говорите же! — сердито приказал епископ.
Новый раскат грома спас бургомистра от ответа. Глаза Либера горели в темноте, как глаза Сатаны, нещадно испепеляя его адским пламенем.
— Не разглядел, — застонал Шольц, — так неожиданно… эта молния…