— Ну давай, отучай! Лео, не двигаться!
Удар ногой прилетел с такой стремительностью, что Тераи не удалось полностью его избежать. Он успел только чуть развернуться, и удар пришелся не в живот, а по ребрам. Несмотря на боль, он смог отскочить назад, смягчив прямой правый, впечатавшийся в его левую щеку. Он отступил, чтобы не споткнуться невзначай о Макгрегора, все еще лежавшего на полу без сознания. Ван Донген совершил новый быстрый выпад, но этот удар он уже заблокировал резко выброшенной вверх рукой. Далее Тераи удовольствовался уже лишь тем, что невозмутимо парировал следующие, ожидая своего часа, изучая противника. Наконец случай представился, и он смог ударить дуплетом: левый крюк в печень и тут же — прямой в солнечное сплетение. Оба удара глухо прозвучали почти одновременно, и Ван Донген, сложившись вдвое, рухнул на колени, а затем медленно повалился набок под радостные и изумленные крики зрителей. Один из них вырос перед Тераи и воскликнул:
— Можешь теперь просить у старика Жюля чего душа пожелает! Этот мерзавец увел у нас две заявки, а когда мы с Дугласом попробовали возмутиться, отправил нас обоих на больничную койку. Я надеялся, что когда-нибудь он нарвется на пулю, но о том, чтобы увидеть, как кто-то в честном бою набьет ему морду, даже и не мечтал! Где ты научился так драться?
— Немного занимался боксом. Ну, и были кое-какие стычки с матросами, на островах...
— Немного он боксом занимался! Боже милосердный, да твой правый свалил бы и чемпиона, да и левый тоже не плох...
— Когда рука привыкла посылать семь кило на восемьдесят с лишним метров, а тут в ней и диска-то нет, она движется с быстротой молнии!
— Значит, Луиджи был прав? Ты — тот самый Лапр... Берегись!
Рыжая масса мелькнула в воздухе, сбив кого-то с ног. Раздался короткий вопль.
— Оставь его, Лео! Я же тебе приказал не...
— Он спас вам жизнь, этот ваш лев, — сказал Жюль. — Голландец уже готов был всадить вам нож в спину!
Вцепившись в гриву льва, Тераи изо всех сил потянул назад. Лео зарычал, повернул голову с окровавленными клыками, но, увидев, что это Лапрад, успокоился, мирно уселся в углу и принялся облизывать себя, словно кошка.
— Врача! — прокричал кто-то.
— Не нужно, он свое получил!
Голова Ван Донгена была странно деформирована, скальп сорван. Его правая рука все еще сжимала нож. Изыскатели, побледнев, переглянулись.
— Да уж, старина, — сказал один из них, — ты и твой лев... Уж лучше числиться у вас в друзьях!
