Том 3. Львы Эльдорадо | страница 11

— Кто это?

— Старик Макгрегор. Бухает по-черному. А жаль. Именно он высадился здесь первым двадцать лет назад и обнаружил первые рудные жилы. Прекрасный был инженер, первый здешний директор. А теперь вот...

Механик помолчал немного, а затем продолжил:

— И все равно он отличный мужик, а когда трезвый — неисчерпаемый кладезь полезной информации. Он единственный, кто говорит на языке стиков, или хотя бы может с ними общаться свободно.

— А известно, почему он так спился?

— Кто знает? Одни говорят, что ему омерзительно смотреть на то, как обращаются со стиками, другие — что у него случилась любовная драма, третьи — что в горах с ним приключилась какая-то странная история и он чуть тронулся умом. ММБ продолжает держать его на окладе, потому что никто не знает эту планету лучше него. Но в последнее время он так часто напивается, что едва ли это долго протянется.

Макгрегор заказал очередной виски. У него было мрачное опьянение; всякий раз он долго и пристально смотрел на стакан, прежде чем поднести его к губам и выпить до дна большими глотками. Никто его, казалось, даже не замечал. Лапрад возобновил разговор с соседями, пытаясь, на основании их реплик, составить себе представление об условиях работы, опасных животных или растительных формах, естественных препятствиях. Макгрегор подошел к стойке за новой порцией спиртного. Он повернулся к Тераи, осмотрел его с головы до ног, а затем пробормотал:

— Ха! Ты уже здесь? Значит, мне не долго осталось...

И он вернулся за свой столик.

— Что он этим хотел сказать?

— Да это ерунда, не обращайте внимания, — ответил механик. — Просто он малость с причудами. Говорит, что точно знает, когда умрет.

По крайней мере, повторяет это, когда налижется, как сегодня...

Его прервал глухой удар, вслед за которым послышался крик. Тераи обернулся. Макгрегор лежал на земле с окровавленным лицом, а над ним со сжатыми кулаками стоял, полунаклонившись, Голландец.

— Получил свое, грязный пьянчуга? Или еще хочешь?

— В чем дело? Кто кричал?

Распрямившись, Голландец холодно улыбнулся:

— Ерунда. Пьяный боров толкнул меня, вот я и преподал ему урок жизни. Кто-то имеет что-нибудь против?

Послышались невнятные голоса, глухой ропот, быстро утихший. Лапрад пожал плечами. Его это не касалось. Тем не менее он направился к шотландцу, чтобы помочь ему встать.

— Эй, ты! Не трожь его!

— А если трону?

— Я быстро отучу тебя соваться не в свое дело.

Тераи внезапно ощутил безмерную усталость. «Только из-за того, что я такой крупный, — подумал он, — всякие скоты вечно ищут со мной ссоры, чтобы удостовериться, что они сильнее меня и я не представляю для них угрозы». Эта сцена повторялась так часто, что стала уже походить на некое дежавю. «Что ж, быть по сему!» — сказал себе Лапрад.