Жили-были | страница 41



То ли сговор был заранее, когда только угощаться начали, то ли по какому-то обычаю, мол, на всякий случай, но на середину избы выплыли две белые лебеди, но разного содержания. Одна ядрёная, как твоя кобылка на выпасе. Глазом так и стрижёт, юбка на репице ходуном ходит, коса до пояса, ликом чистая, как иконостас, хотя и поуже будет. Зато стать гвардейская, да с такой грудинкой вперёд, что и не всякий малолетка своею головой сравняться сможет.

— Вот это новоявление! — неволей вырвалось у Лазаря под одобрительный голос Клима Савватеича:

— Вижу, солдатик, понимаешь толк в живой бабе, знать столкуетесь. Тут тебе и закрома на всю зиму, и угощенье всем черпаком, а не одной ложкой.

Пока все мелко и угодливо смеялись шутке хозяина, Максимилиан охотился глазом за второй, по виду младшенькой сестрицей. Эта казалась мелковатой рядом со знойной гренадёршей, словно мерзавчик питьевой рядышком со штофом. Однако, всё было при ней для соблазнения. И глаз с поволокой, и телесные изгибы с обещанием радости, и опрятная ножка, что ненароком выглядывает из-под юбки, и алые губки в поджим при выдыхании с томлением.

— Хороша Маша, да, покамест, не ваша, — поддел Максимилиана всё тот же Клим Савватеич, почувствовавший скорое удачное обустройство жизни всей своей тройни. — Сватайтесь, гости дорогие, я препоны чинить не буду, — как бы шутейно заверил хозяин под одобрительный гомон собравшейся родни.

— Вот это да! — сдался и Максимилиан, чувствуя кружение в голове, то ли от видения перед глазами, то ли от малокровия во всём теле.

— Тогда в сговор сегодня и вступим, если за ценой не постоите, — тут же решил отец семейства и приобнял будущих женихов отеческой рукой.

Вот так и свершаются роковые ошибки даже при полной луне, когда у нечистых самая сила. Не знали и не ведали оборотень с вампиром, что с каждой лишней рюмкой даже потусторонняя сила воли слабеет, а женский пол становится всё желаннее и притягательней. Так повелось со дня сотворения мира, сразу после познания добра и зла, основ винокурения и законов перегонки браги обыкновенной.

И вот, когда, считай, все сроднились за общим домашним столом, Максимилиан с Лазарем с сожалением вспомнили о своей тёмной сущности и безо всякого страха, а от простой выпитой дури, признались хозяевам, кто они такие на самом деле и каков их суровый закон нелюдя. А чего уже было таиться? Лазарь давно уже не хотелось рвать в клочья честную компанию, а Максимилиану пить кровь почти что родственников. Вот и вышли из тайного указа Князя Тьмы, то есть, стали обживаться среди людского племени. Такое случается даже после пожизненной каторги, если кто вовремя отойти успеет. Девки от горестного известия заревели в голос, хоть и со значением своей первостатейности, а мужики призадумались от такой непогоды в доме. Что-то надо было делать, раз пришлые не против, а домашние на всё согласны.