Мне захотелось взглянуть на место, где похоронили Айседору Дункан, жену Сергея Есенина, и мы нашли ее в огромном колумбарии рядом с Нестором Махно. На крохотной полочке украинского батьки вперемешку с лепестками роз лежали записки от поклонников-анархистов. У Дункан было сиротливо и пусто. Парочку лепестков я перенесла от Махно к танцовщице. Думаю, Нестор Иванович на меня не обиделся.
— Она интересно танцевала, я видела старые ленты, — поделилась я с Денисом. — Каждый танец — экспромт. Прямо на ходу выдумывала, представляешь?
— А Махно здесь жил уже инвалидом — без ноги, весь в шрамах от пуль и осколков… — Денис поежился. — Странно, но я почему-то ничего не чувствую.
— А что ты должен чувствовать?
— Трудно объяснить… На кладбищах часто встречаются аномалии.
— Нам нужна аномалия?
Денис вздохнул. Видимо, объяснить, что именно нам нужно, было, в самом деле, не просто.
Порядком подустав, мы продолжили путешествие по заснеженным тротуарам, и за нами покорно тянулись цепочки следов. Снегоуборочные машины вовсю шлифовали Париж, но сюда, в вертлявую узость старинных улочек, свирепые механизмы пока не совались. Наверное, опасались застрять, — и правильно, между прочим.
Мост Альма, к которому мы выбрели уже в первом часу дня, наполнил меня унынием. Именно здесь погибла принцесса Диана. Как, отчего и за что — не выяснили по сию пору. Или, может, не выясняли…
— Денис, а поскорее нельзя? — я скосила глаза на спутника. — Сколько же можно бродить?
Он неловко улыбнулся.
— Ты все еще не передумала?
Я помотала головой.
— Точно?
Моя голова затряслась уже в иной плоскости.
— Тогда ладно…
— Что ладно?
Денис смущенно отвел глаза.
— Мы вроде как уже пришли. А если честно, то это можно было попробовать и раньше. В других точках.
— Зачем же мы столько ходили?
— Ну… Памятники смотрели, воздухом дышали, разве плохо? И потом мало ли… Я боялся, что ты передумаешь.
Слово «боялся» он произнес точно «надеялся», и в этом чудился подвох.
— Вот, значит, для чего ты таскал меня по всему городу! — я не на шутку рассердилась. — Ждал, когда я устану и передумаю?
— Не только…
— Да ты, может, и не знаешь ничего о переходах!
— Жанн, пожалуйста, не сердись.
— Хорошенькое дело! — меня продолжало нести. — Обещал одно, а теперь — другое? Книжки подсовываешь, в таинственность играешь… Скажи уж прямо, что ничего не выйдет!
— Успокойся, все у нас получится.
— Что получится? Что?!
— Все, чего ты пожелаешь. — Денис крепко взял меня за руку, развернул к небольшому магазинчику. Он точно разом на что-то решился. Даже лицо у него приобрело несвойственную торжественность. — Видишь этот «Бушери», вот туда и зайдем.
