— Добрый вечер, Чарльз.
Доктор Янц.
Рука Чарльза остановилась на миг, но тут же Чарльз сообразил, что Янц не знает, что он делает, и никогда не догадается. И снова начал втыкать лезвие в лед... туда и обратно, туда и обратно...
Высокий седеющий человек вышел из кабинета, и Чарльз улыбнулся Янцу, сделав вид, что лишь теперь заметил его. Может быть, объяснить ему насчет льда—воды?.. Нет, не нужно, Терри уже возвращалась в комнату, и Янц смотрел на нее.
— Ты здесь? Я думал, у тебя сегодня вечером занятия.
— Совершенно верно, — Терри подошла к дивану и взяла сумочку. — Линдсей зашел пропустить стаканчик.
Янц кивнул.
— В последнее время он, кажется, заходит довольно часто.
Терри открыла сумочку и достала билет.
— Вот, это он оставил вам.
— Спасибо.
Билет исчез в кармане Янца.
Терри закрыла сумочку.
— Мне пора. До завтра!
У двери она задержалась.
— Спокойной ночи, мистер Кэмпбелл. Рада была вас встретить.
Чарльз взглянул на нее.
— И я рад, мисс Эймс.
Он бросил в бокал немного льда, налил на кубики воды. Доктор Янц закурил.
— Извини, что заставил тебя ждать.
— Ничего, — Чарльз обогнул бар, держа бокал в руке. — Милая девушка. Ваша племянница?
Глотнул воды.
— Знаете, я почти собрался назначить ей свидание.
Янц открыл рот, намереваясь что-то сказать, но Чарльз быстро продолжил, опережая доктора:
— О, не беспокойтесь. Я знаю правила. Никакого панибратства между пациентами и персоналом.
Янц что-то ответил, но Чарльз не расслышал: внизу на улице взвыла сирена „скорой”. Чарльз подождал, пока она стихнет.
— Кроме того, я не уверен, что смогу ей понравиться.
— Проходи в кабинет, устраивайся, — предложил Янц. — Я только спрячу билет.
Чарльз поставил бокал и направился к кабинету. Он подошел вплотную к двери и заколебался.
При свете лампы он увидел протянувшиеся вдоль стен книжные полки, большой письменный стол, ряды шкафчиков, стулья — все это выглядело мило и вполне уютно.
Но ему-то лучше знать, что скрывается в глубине комнаты; он видел, как она присела там и притаилась. Когда Чарльз моргнул, она, казалось, превратилась в ложе йога, утыканное гвоздями... или операционный стол... нет, гроб...
Он снова моргнул, сосредотачиваясь, — чтобы увидеть то, чем она была в действительности. Нечто намного, намного худшее, ждало его.
Кушетка...
4
— Ну, Чарльз, я слышал о твоем увольнении.
— А... значит, Майерс позвонил вам?
— Он считал себя обязанным позвонить мне и рассказать.
— Понятно. Только Майерс искажает факты. Меня не выгнали. Я сам ушел.
