Женя еще раз взглянул на дядю Васю. В синеватом сиянии лицо маминого родственника казалось строгим и суровым. Спорить было бессмысленно. И вообще, пожалуй, дядя Вася прав.
— Я хочу помочь Помпею, — заикаясь от волнения, проговорил Женя. — В Фарсальском сражении он допустил глупейшую ошибку…
— Хватит, не продолжай. Тележка доставит тебя к началу битвы. Разберешься на месте. Действуй решительно. «Пришел, увидел, победил». Нажимай!
Правой рукой мальчик нащупал под тележкой кнопку и нажал. Тележка плавно тронулась и, скользя по изгибам трубы, постепенно набирала скорость. Засвистело в ушах. Голова закружилась. Женя зажмурил глаза. Он почувствовал, что летит в пропасть.
Глава IV
Полководец Гней Помпей удирает к морю
«Смело, богиня, воспой Жени Сидорова подвиг! Не убоявшись тележки, в Историю лихо спустился, дело Помпея поправить упорно стремлюсь я, ужин, оставив и милую сердцу компанию! (Нет, слишком вычурно, получается. Запутаюсь в слоге. Дай-ка попробую вы брать размер попроще, посовременнее.) Клянусь Юпитером, я перебрал вчера изрядно! Не даром говорил мой папа: во всем знай меру. (Во, уже лучше!) Малиновый сироп — он до добра не доведет» — таковы были первые мысли, пришедшие в голову Жене Сидорову, когда он почувствовал, что просыпается.
Ласковые лучи утреннего солнца били в глаза, и, не разжимая век, Женя продолжал думать о вчерашнем дне, в то же время все больше удивляясь витиеватой форме своих размышлений:
«Хитрая Алла съела котлеты, небось, все! Дяди мои пироги и капусту умяли. И, напоивши меня, о, сиропом малины иль подмешавши зелья, какого иного, в сон необычный тотчас же, увы, погрузили, чтобы не встретил я час новогодний, прекрасный!»
И тут Женя стал сосредоточенно тереть глаза: он поймал себя на том, что хотел сказать: «О времена, о нравы!» — а воскликнул: «О темпора, о морес!»
«Клянусь Юпитером, я мыслю по-латыни», — подумал Женя.
Он попытался спрыгнуть с кровати, но прыгать было некуда: Женя лежал в густой траве, мокрой от росы. Мальчик вскочил на ноги, широко открыл глаза и дрожащими руками стал себя ощупывать. Он был одет в зеленый плащ из неизвестной материи, туго перепоясан кожаным ремнем, на котором болтался короткий меч. Ноги обуты в сандалии на тройной подошве, зашнурованные до колен.
Что-то непривычно сжимало голову. Женя поднял руку и нащупал металлический шлем с перьями.
«Вот это фокус!» — подумал Женя и осмотрелся. Он стоял на склоне невысокого холма («Киноскефальские высоты», — подсказал внутренний голос), а внизу лежала круглая долина, пересекаемая узким потоком. («Река Энипей», — по-латыни подсказал внутренний голос.) На противоположном берегу реки острый глаз мальчика различил серые палатки, плетеную изгородь из хвороста и стелющийся дым от костров. Чуть ниже, в пятистах метрах от себя, мальчик увидел воткнутое в землю копье, на острие которого восседал серебряный орел, сверкающий на солнце. Около штандарта выстраивались люди, одетые в хорошо известную по учебникам форму римских легионеров.
