— Конечно, лейтенант.
Пока шла обычная рутина — фотографы под разными углами снимали комнату и тело,— я написал бумагу и протянул ее лейтенанту. И вдруг, повинуясь внезапному побуждению, я спросил лейтенанта, мрачно смотревшего на труп:
— Он вам знаком?
Он покосился на меня.
— Да, я его знал. Лон Бервинд. Так, мелкая сошка, которой дают подработать большие дяди. У одного из них были с ним связи. Есть тут у нас один плохой мальчик. Мел Улгрен. Это вам что-нибудь говорит?
Он не дожидался моего ответа — он сам любил говорить. И, покачав головой, добавил:
— Но плохой мальчик Мел вдруг куда-то пропал, а это что-то значит...
— Возможно. Желаю вам выяснить, куда он делся, лейтенант.
— Ну, это зависит не от меня, а от розыскного департамента.
Он оборвал сам себя на полуслове, потому что в комнату явился капитан детективов, — коротенький толстенький человечек с мягкими движениями и красивыми карими глазами, как у пожилого спаниеля. Но у меня и в мыслях не было, что этот человек мягок и покладист. Напротив, он производил впечатление желчного службиста. Он командовал своими парнями со всей строгостью, а меня за две минуты просверлил взглядом насквозь.
Когда, наконец, мне разрешили удалиться, Поспер пошел меня проводить.
Я закурил.
— Я собираюсь остановиться в отеле и дам вам адрес, который можно проверить.
— Это уж на твое усмотрение, парень, я за этим лично присмотрю. Мы вызовем тебя, когда надо. Сегодня ты нам не потребуешься. Мы должны проверить жилье Бервинда, пока суть да дело.
— А у него есть квартира? — Я припомнил отель, откуда звонил Маленькое Ухо.
— Нет, откуда? Он жил в меблированных комнатах на Норт-Бервин-авеню. Просто комнатушка, насколько мне известно.
Он подмигнул мне, будто сказал что-то ужасно забавное, и я счел за благо рассмеяться.
Эта Норт-Бервин-авеню находилась у черта на куличках. Маленькая улочка, где были комнаты свиданий, кабинеты дешевых дантистов и магазинчики по распродаже подержанных вещей, которые прельщали покупателей яркими в прошлом красками и ярлычками «Не линяет».
Почти в конце улочки был отель под роскошным названием, определяющим суть заведения: «Проходной двор».
Парень в грязном черном свитере, с копной грязных черных волос сидел у входа, распуская веером колоду замасленных карт. Его толстые губы слюнявили окурок, который прыгал вверх-вниз. При моем появлении он даже не поднял головы.
Я спросил:
— Где апартаменты Лона Бервинда?
Он, будто не замечая моего присутствия, сплюнул в сторону. Выглядел он усталым, разбитым и расслабленным. Я бросил ему доллар, чтобы восстановить его речевую деятельность.
