хоть раз в жизни наелась пирожными до отвала!
Иногда он прибегал в лазарет, дотрагивался до нее и сразу убегал обратно, потому что так складно его , что и лошади, и наездники уже не могли без него репетировать.
Кстати, рыжий солдат с простреленным легким, Марусин подопечный, быстро пошел на поправку. Он беззаботно травил анекдоты, байки и небылицы, так что Ботик последнее время частенько ее заставал хохочущей.
А тот прямо из кожи вон лез, селезень подшибленный. До того он прыткий, разбитной и жизнерадостный, не скажешь, что на днях воскрес из мертвых. Ботик зовет Марусю в цирк, на клоуна, а ей уж никаких клоунов не надо с этаким балагуром. Ботик зовет на фокусника, а Макар — так звали рыжего — заявляет:
— Зачем ей фокусник, я вам сейчас такой фокус покажу!
Раскуривает папиросу, потом губами и языком перевертывает ее горящим концом внутрь и — довольно-таки продолжительное время — держит в таком положении, закрыв рот! После чего тем же способом, с ловкостью иллюзиониста или карточного шулера, поворачивает обратно — папироска горит! — а он попыхивает, , как ни в чем не бывало.
Маруся следила как зачарованная за этим мастером по части втирания очков. А Ботик наш глаз не сводил с Маруси, от макушки до пят поглощенный своею любовью.
Она была звездой его жизни.
Так, однажды, не чуя земли, Ботик мчался к своей Марусе, они условились по улицам, он решил встретить ее после дежурства, влетает во двор лазарета — видит: Маруся с Макаром стоят на крыльце. А был октябрь, вторая половина октября в Витебске туманна и дождлива, домовитый народ в это время печки топит, вставляет двойные рамы. Особенно промозгло бывает под утро…
Словом, он видит: заливаясь русалочьим смехом, его Маруся накидывает рыжему шарф на шею и ему грудь от ветра загораживает. А эта , противный ходячий скелет, ну так и впился в нее глазами, вытаращился, как пучеглазый окунь, вдруг сгреб ее и поцеловал взасос.
О, Господи, избави нас от всякого злого ! Ботик застыл, будто врос копытами в землю:
— Дрожь пробежала по телу, в горле пересохло, я внезапно почувствовал себя кентавром — злобным и мстительным, со смертоносным луком в руках и отравленною стрелой. Земная твердь загорелась у меня под ногами. Маруся оглянулась, услышав топот медных моих копыт.
