И страна не разочаровала, и люди. Удивительный край по красоте, спокойствию и особому, северному уюту.
Но началось, правда, с крушения мифа. В городе Берген, поселившись в чудесной старой гостинице “Парк”, вышел я утречком в тот самый старый парк с вековыми каштанами, пихтами и валунами. Пошел по гравиевой дорожке, думая, что Эдвард Мунк, живя в Бергене и работая над своим автопортретом, наверно, так же любил пройтись по этой дорожке, а Григ, может быть, присаживался на тот валун, думая про Сольвейг и пещеру троллей…
Романтические размышления были неожиданно прерваны неряшливо одетыми людьми с тяжелыми лицами, которые полезли ко мне навстречу из кустов, из-под еловых лап, из-за валунов, что-то настойчиво бормоча. Они чего-то хотели от меня. Я пробормотал, что не говорю по-норвежски. Тогда они заговорили на общечеловеческом:
– Pills, pills, we want pills!
До меня дошло, что это наркоманы, принявшие меня за волонтера из “Общества спасения”, принесшего им долгожданные антидепрессанты. Выглядели они все как зомби из Evil Dead.
– Give me one fucking pill! – угрожающе выкрикнул какой-то мужчина с лицом, достойным кисти норвежских экспрессионистов.
Я ретировался.
Так мир современный обрушивает мифы.
Берген порадовал прелестной деревянной архитектурой; некоторые домики напоминали сказочные избушки.
Новое потрясение ждало в главном местном ресторане, где издатель решил угостить меня, не чуждого гурманству, национальным блюдом под названием lutefisk. Это вяленая морская треска, которую трое суток вымачивают в растворе питьевой соды, потом слегка припускают в воде и подают… под салфеткой. Дабы запах этого блюда не смутил других посетителей ресторана, пока блюдо доставляется по назначению.
Многое довелось мне перепробовать в своей жизни, но, признаюсь, lutefisk затмила и медуз, и личинок жука-короеда, и японские мягкие десерты. Я мужественно съел половину, запивая каждый кусок аквавитом и заедая хлебом. После процесса вымачивания в соде плоть трески как бы желирует, становясь полупрозрачной, перламутровой. А вкус… В общем, господа, попробуйте один раз, чтобы понять загадочную норвежскую душу.
Посетил музей Мунка и его зал в Национальной галерее. Лишний раз убедился в гениальности этого внешне мужественного, внутренне хрупкого и бесконечно одинокого человека. Автобусы везут к музею Мунка туристов, школьников, студентов. Национальное достояние Норвегии. Вспомнилось, как один немец признался, что не мог найти в Москве музеев “ваших национальных достояний Малевича и Кандинского”.
