4 февраля: регистрировать машину.
19 марта: Мария М. – день рожд.
27 мая: обед с Уолтом.
Кем бы ни был владелец календаря, он обедал с Уолтом в последнюю пятницу каждого месяца.
Теперь небольшая заметка об Адель Данбар, секретарше с красной оправой.
Она была практичная женщина.
Увидев принесенные Майклом ящичек с лего и календарь, она нахмурилась и поправила очки.
– А календарь… использованный?
– Угу.
Внезапно в этом обнаружилось какое-то удовольствие.
– Можно я его оставлю?
– Но это на прошлый год… ну-ка, поглядим.
Адель пролистала страницы-месяцы. Она не стала перегибать палку. Может, у нее и мелькнула мысль дойти до дамочки, ответственной за отправку этого благотворительного фуфла, но она ее отбросила. Уняла замерцавший было гнев. Упаковала его в свой строгий и чинный голос: теперь, как и ее сын, она решила сменить тему:
– Как ты думаешь, есть календарь с женщинами, которые изменили мир?
Паренек растерялся.
– Я не знаю.
– Ну а как ты думаешь, должен он быть?
– Не знаю.
– Ничего ты не знаешь, как я посмотрю.
Но она уже смягчилась.
– Вот что. Ты правда хочешь его забрать?
Теперь, когда появился риск лишиться календаря, Майкл захотел его больше всего на свете. Он кивнул, как заводная игрушка.
– Ладно.
Тут пошли условия.
– Как насчет того, чтобы вспомнить и назвать двадцать четыре женщины, тоже изменивших мир? Расскажи, кто они и что сделали. И тогда забирай.
– Двадцать четыре?
Майкл возмутился.
– А что такое?
– Но здесь только двенадцать!
– Двадцать четыре женщины.
Адель была уже вполне довольна собой.
– Ты кончил беситься или увеличим до тридцати шести?
Она привела очки в прежнее положение и вернулась к работе, а Майкл вернулся в приемную. В конце концов, надо было запихнуть куда-нибудь костяшки от счетов и отстоять журнал «Мэд». Женщины подождут.
Через пару минут он вновь подошел и продолжил переговоры с Адель за пишущей машинкой.
– Мам?
– Да, милый.
– Можно включить Элизабет Монтгомери?
– Какую Элизабет?
Это был его любимый сериал, его повторно показывали каждый день после обеда.
– Ну, знаешь, «Околдованный».
Адель не смогла удержаться.
Рассмеявшись, она завершила фразу на странице энергичной точкой.
– Конечно.
– Спасибо.
В разгар этого обмена репликами Майкл, увлекшись, не заметил, как из пресловутой «разрубочной» доктора Вайнрауха вышла Эбби Хенли с больной рукой и заплаканным лицом.
Заметь он ее, Майкл бы подумал: «Ну, уж тебя-то я точно не поставлю в этот список».
И это был момент, чем-то похожий на встречу возле пианино или на школьной стоянке, если вы понимаете, о чем я, – странно об этом думать, но однажды он женится на этой девочке.
