«Некогда, некогда», — постукивало у меня в голове, когда поднимался к себе по лесенке. Там, на матрасе, записей не было. И под матрасом не было. Я сосредотачивался, вспоминал, не к месту и не ко времени заторможенный. Вспомнил. Вложено в «Кулинарию».
Вниз спустился, подошел к телевизору. Так и есть: между вклейкой Телятина и вклейкой Свинина… Но почерк ужасный какой!.. Какие каракули!.. Фу ты, как нехорошо, как некрасиво!.. Да о чем же я думал, когда это все выписывал?..
Я вернулся к Юлии. «Знаете, я, пожалуй, перепишу. А то жуть какая-то…» «Сойдет», — сказала курьер и, свернув мои бумажки в трубочку, засунула в карман плаща.
Работа, конечно, не весть какая, но можно было бы и поаккуратнее.
«Это черновик. Я переделаю. Перепишу». — «Я вам сама перепечатаю. Не беспокойтесь». — «Еще чего не хватало! — Я попытался вынуть торчащую из кармана трубочку. — Вы же курьер!» «Драться будем?» — насмешливо спросила Юлия, резко от меня отстраняясь.
Ах вот ты какая … Ну что ж, я в конце концов к вам не напрашивался.
Пускай.
«Газета. Выйдет. Когда». — То был мой вопрос.
«Не знаю. Ее давно выпускают. Все не выпускается …» — «Но деньги платят». — «У нас богатые спонсоры».
«Тогда мне вот что скажите, Юлия … Который час? У меня часы не заведены». (Тю — тю.) «Двенадцатый. Долго спите, Олег Николаевич». — «Разве заметно, что спал?» — «Заметно, что еще не проснулись». — «Ну уж нет! — сказал я и замотал головой: мол, проснулся. — Проснулся».
«Приходите в пятницу на заседание». — «Куда?» — «Туда же, в Дубовую гостиную. Кстати, Долмат Фомич просил передать, что вы записаны в писательскую библиотеку. Для работы. Счастливо».
Я закрыл за ней дверь.
Итак, это называется «для работы». Не знаю, догадывался ли Долмат Фомич, но книг у меня при моих обстоятельствах, в самом деле, не было ни одной — кроме той, терентьевской «Кулинарии». За тем же, допустим, «Онегиным» надо куда-то пойти, и вот я иду не куда-то туда, а туда, куда велено: в читальный зал, шутка ли сказать, писательской библиотеки (знать, и на эти сферы распространилось влияние моего покровителя).
Был принят ласково. «Ах, так это вы? Вы из Общества библиофилов?»
Миловидная женщина достала мой формуляр, он уже был заполнен, оставалось только поставить подпись. Больше вопросов не задавала. Тогда я сам полюбопытствовал: «А что, вы всех членов Общества записываете в библиотеку?» — «Нет, конечно. Вы же не члены Союза писателей. Только три места на все ваше Общество».
