— Но ведь у нас и без леди Гриффон есть средства, не правда ли?
Милорд пожимает плечами.
— Пусть так, моя милочка. У меня нет иных причин противиться браку, когда он основан на столь бескорыстной любви.
На этом разговор окончился. Мисс вышла, закатив глаза и прижавши ручки к сердцу. Милорд зашагал по комнате, руки в брюки, сияет от радости и напевает, к великому моему удивлению:
Вот идет герой с победой,
Тили-тили дум, тили дум-дум-дум.
Поет и шагает, да все быстрей и быстрей. А я стою в изумлении — но уже начинаю понимать. Так он, выходит, не целится на мисс Гриффон! Пусть себе хозяин на ней женится! Но ведь у ней сост…?
Стою этак истуканом, руки по швам, глаза вытаращил, рот разинул и дивлюсь про себя. И только милорд допел свою песенку, а я додумал до слога «сост…», как вдруг — стоп! Расхаживая и напевая, он наскочил на меня, так что я отлетел в один угол, а он — в другой, и мы лишь с немалым трудом опять утвердились на ногах.
— Так ты, оказывается, все время здесь, каналья? — говорит милорд.
— Раз уж ваша светлость изволили меня заметить, я здесь, — говорю я. И этак на него смотрю. Он видит, что мне все понятно.
Тут он немного посвистал, как обычно, когда бывал в задумчивости (это самое он, наверное, делал бы, если б его вели на виселицу). Посвистал и говорит:
— Слушай-ка, Чарльз, надо их завтра же поженить.
— Надо ли, сэр? — говорю я. — Мне кажется…
— Постой, милейший, если они не поженятся, что ты выигрываешь?
Я задумался. Если они не поженятся, я потеряю место, потому что у хозяина едва хватит денег на уплату долгов, а какой мне интерес служить ему в тюрьме или в нужде?
— Вот видишь, — говорит милорд. — А теперь смотри. — И достает хрустящую, новенькую, белую как снег СТОФУНТОВУЮ бумажку! — Если мой сын завтра женится на мисс Гриффон, ты получишь вот это; а кроме того, пойдешь служить ко мне и будешь получать вдвое больше теперешнего.
Ну как тут устоять человеку?
— Милорд, — говорю я, прижавши руку к груди, — мне бы только залог, и я ваш навеки.
Старый лорд улыбается и треплет меня по плечу.
— Правильно, юноша, правильно. Ты далеко пойдешь. Вот тебе и залог. — Вынимает бумажник, прячет стофунтовый билет и достает другой, в пятьдесят фунтов. — Это сейчас, а остальное получишь завтра.
Беру дрожащей рукой бумажку, — никогда прежде не держал в руках и пятой доли этих денег, — бросаю на нее взгляд: все правильно — пятьдесят. Банковский чек, выписанный Леонорой Эмилией Гриффон и ее рукою подписанный. Вот оно что! Думаю, что теперь и читатель догадался, в чем дело.
