— Хочу верить, что это не так, миледи, но он легкомыслен и расточителен и попал в стесненные обстоятельства, а в таких случаях человек не слишком разборчив в знакомствах.
— Стесненные обстоятельства? Боже мой! Но ведь он говорит, что его крестная оставила ему две тысячи в год — и он их даже не тратит целиком; да это и действительно немалые деньги для холостого человека.
Милорд печально покачал головой.
— Пусть только это останется между нами, миледи; мой сын имеет всего лишь тысячу в год, которую даю я, и к тому же — огромные долги. Боюсь, что он играл; вот почему я так рад, что он попал в порядочный семейный дом, где более чистые и высокие радости, быть может, заставят его забыть кости и недостойных собутыльников.
Леди Гриффон сразу сделалась очень серьезной; неужели правда? Как знать? Неужели Дьюсэйс не влюблен, а просто метит на ее деньги? Как не поверить собеседнику? Ведь это его родной отец и вдобавок настоящий лорд и пэр Англии. Она решила проверить. Она и не подозревала, насколько Дьюсэйс ей нравится, пока не почувствовала, как способна возненавидеть его, если он окажется обманщиком.
Вечер окончился, и они вернулись, как мы уже видели: милорд поехал домой в карете миледи, а миледи и мисс поднялись к себе.
Там ждала их мисс Кикси, довольная и сияющая; с ней, как видно, произошло что-то очень приятное, и ей не терпелось поделиться. Она и не утерпела. Приготовляя дамам чай (они всегда выпивали на ночь по чашке), она сказала:
— Ну-ка, угадайте, кто сегодня пил со мной чай? — Бедняжка! Каждое приветливое слово было для нее диковинкой, а чай с гостем — большим праздником.
— Должно быть, моя горничная Ленуар, — сказала миледи строго. — Я просила бы вас, мисс Кикси, не водить дружбу с прислугой. Надо все-таки помнить, что вы сестра леди Гриффон.
— Нет, миледи, не Ленуар, а джентльмен, да еще какой красавец!
— Ну, значит, мсье Делорж, — сказала мисс, — он мне обещал принести струны к гитаре.
— Нет, не он. Он тоже приходил, но у него не хватило любезности доложить о себе. Нет, это был ваш поклонник, достопочтенный мистер Элджернон Дьюсэйс. — И бедная Кикси захлопала в ладоши, точно получила наследство.
— Мистер Дьюсэйс? А зачем он приходил? — спрашивает миледи, сразу вспомнив все, что говорил папаша.
— Во-первых, он забыл здесь бумажник, а во-вторых, хотел отведать моего вкусного чая и пробыл со мной больше часа.
— Позвольте спросить, мисс Кикси, — надменно говорит мисс Матильда, — о чем вы могли беседовать с мистером Элджерноном? О политике, о музыке, об искусстве или о философии?
