Темные вьющиеся волосы собраны в хвост. На вид лет двадцать пять. Одета неброско. Зауженные синие джинсы. Простая черная футболка без надписей и принтов. Поверх нее просторная ветровка (и зачем она нужна в такую жару?). За плечами небольшой рюкзак. На лице какое-то отсутствующее выражение. Будто она здесь и не здесь одновременно. Черты правильные. Прямые. Приятный оливковый оттенок кожи. Вероятно, родители – выходцы из Марокко или Йемена. А может, арабка.
Девушка немного постояла на месте и, оглядевшись по сторонам, направилась к входной двери.
Илья отвел взгляд от окна и снова посмотрел на Адель. Та улыбнулась и положила руку на стол. Совсем рядом с его ладонью – так, что их пальцы слегка соприкоснулись.
Официант принес заказ и поставил блюдо на стол. От запеченной рыбы шел умопомрачительный запах, но никто на нее даже не посмотрел.
– Какая-то не слишком жизнерадостная картина выходит, судя по комментарию, который ты привела, – сказал Илья.
– Это ведь только первая часть, – пояснила Адель. – Есть продолжение.
– Вот как?! Ну и что же там дальше?
– Дальше объясняется, что, когда из-за своих грехов этот человек включился в череду переселения душ, на небесном суде у него появились обвинители, которые делают все, чтобы помешать жениху и невесте найти друг друга. Отныне его поиски будут требовать великого труда и сопровождаться раздорами и конфликтами…
– Переселения душ?!
Илья допил вино и отставил пустой бокал в сторону.
– Представь себе. Не чуждая еврейской мистике идея.
Том Вейтс замолчал. На смену ему пришла какая-то мелодичная кавер-версия «Insensatez».
– Женщина, которую ему предстоит отыскать, – это все та же жена, что уже была с ним, – продолжила Адель. – Как сказано: «Бог возвращает одиноких домой». И она соединяется с ним еще и еще раз в череде переселений душ, и именно об этом написано: «Господу трудно подбирать пары», – девушка замолчала и подперла рукой лицо. – Такая вот история.
Пока Илья раздумывал над тем, что ответить, к стойке бара подошла та самая студентка из «Тойоты». Что-то в ее движениях будило в нем смутное чувство тревоги. Он понял это еще тогда, когда увидел ее на стоянке, но искрящиеся глаза Адель, в которых рождались и умирали галактики, разогнали эти опасения.
– Так что в конце? Он ее находит?
Художница подняла руку и провела ладонью по его лицу. Илья почувствовал жар, идущий от ее кожи, и понял, что еще никогда не чувствовал себя так спокойно. Время словно остановилось и перестало существовать. Секунды растянулись в вечность и застыли. Звуки стихли. Осталось только ее дыхание.
