Этому очередному повтору была причина. Старших ребят отправили во взрослые ПНИ – девушек в Кедровку, парней в Чугунаш. Ох, и невеселые места, особенно Кедровка, однако отправляли с добрыми напутствиями и наилучшими пожеланиями. А к нам из Кемеровского сборного детдома привезли новеньких – моих ровесников и с нулевой подготовкой. Стало тяжело без помогавших мне взрослых девушек, но радовало, что детдом пополнился новенькими. Хотя огорчало, что эти новенькие были несведущи ни в грамоте, ни в арифметике.
На занятиях по устному счету я однажды поймала себя на том, что с трудом вспоминаю, какая цифра идет после пятнадцати. Хотя в шестилетнем возрасте, живя еще дома, прекрасно считала до двадцати. Стало страшно от мысли, что я становлюсь такой бестолковой и плохо соображающей.
Однако литературная память у меня была отличная, стоило воспитателю прочитать какую-нибудь детскую книжку, написанную в стихах, и я эту книгу могла продекламировать без запинки от корки до корки, не заглядывая в нее. Всех это удивляло, меня хвалили и называли умницей. Я упивалась успехом и готова была на новые подвиги в учебе, но их от меня никто не требовал.
Но один случай перевернул мою дальнейшую жизнь. Как-то после конца занятий, когда дети разбежались кто куда, оставив меня одну в палате, я заметила забытую на моей постели потрепанную книгу. Взгляд зацепился за красные буквы названия на обложке. Я подтянула книгу к себе и прочла по складам: «За фронтом – фронт». А внизу – А. М. Садиленко. Сообразила, что это имя автора. От скуки открыла книгу, начала складывать буквы в слова, попала на диалог героев, и мне это показалось удивительным – будто разговаривают два человека, и все это на одном листке написано и так понятно. Ведь нам никто еще не объяснял, что на бумаге можно писать диалоги, монологи, описывать природу, и т. д. Я прочла впервые в жизни сразу, не отрываясь, пять страничек. После чего подняла голову и изумилась, как же быстро пролетело время, уже готовятся разносить обед. И мучившей меня скуки как не бывало!
Но мне не дали дочитать, вскоре книгу у меня отобрал Васька, пацан на коляске, когда я ему стала хвалиться, захлебываясь от восторга, что читаю интересную книгу о войне.
– Дай посмоооттрреть! – заикаясь, попросил он.
Я, не подозревая худого, попросила девочку передать ему книгу. А к вечеру послала ту же девочку забрать книгу обратно, но Васька не пожелал возвращать.
– Сам ее буду читать! – заорал он, выпучив глаза.
