– Присядьте, пожалуйста.
Цокает куда-то вглубь. Тут же прицокивает обратно. Кивает Здыхлику как родному:
– Проходите, пожалуйста. А вы, – это вскочившему вслед за Здыхликом Марку, – можете подождать здесь.
– Вот так всегда, – вздыхает Марк, усаживаясь обратно. – Всегда всё самое интересное без меня.
Секретарша, провожающая Здыхлика, оборачивается к Марку и нежно улыбается. Здыхлик тоже оборачивается, смотрит жалобно.
Здыхлика приводят в небольшой уютный кабинетик. Он подходит к письменному столу, боясь поднять глаза на ту, что за ним сидит. Пытается пробормотать что-то вроде приветствия, но выдает какое-то невнятное бульканье. Секретарша пододвигает ему стул, он, помедлив, садится, смотрит на свои колени. За спиной хлопает дверь. Здыхлик вздрагивает. Ему становится жутко.
– Ну здравствуй… мальчик, которого много обижали.
Здыхлик все-таки отваживается поднять глаза. И вздрагивает от неожиданности.
– Что? Не такое уж я чудовище, да?
У женщины, сидящей напротив, теплые серые глаза, изящные тонкие брови, нос тоже тонкий, породистый, с легкой горбинкой, узкие губы слегка улыбаются. Печальная женщина. Скорее красивая. Волосы особенно хороши, легкие, пепельные, спускаются на плечи, как дымок. Даже нежные морщинки вокруг глаз ее, кажется, украшают. Кажется, без них было бы хуже. И голос тоже теплый-теплый… как у мамы.
– Не многие меня такой видят, – говорит она, слегка кивая в такт своим словам. – Муж мой, например, предпочитает именно этот облик. Дочерям я другого и не показывала. А перед слушателями семинаров я вот какая.
Она кивает на портрет, висящий над ее креслом. Странный портрет. Создает впечатление, будто за стеклом находится уменьшенное трехмерное помещение, где сидит, сложа на коленях руки, совсем другая женщина, черноволосая, кареглазая, с хищно загнутым вниз носом. Настоящая восточная колдунья, грозная и прекрасная. Только не хватает какой-нибудь характерной детали вроде расшитых золотом шаровар. Она похожа на сидящую за столом и вместе с тем не похожа, будто не слишком близкая родственница.
– Собственно, Ясмин – это, скорее, ее имя, – невесело улыбается та, что за столом. – Меня родители назвали иначе.
– А как? – осмеливается спросить Здыхлик.
– А это сейчас несущественно, – женщина всем телом пододвигается к столу, облокачивается на него и внимательно смотрит Здыхлику в глаза. – Ты будешь называть меня так же, как и все. И хватит обо мне, давай лучше разберемся, кто ты такой.
