Поручик не торопливо подошел к подполковнику и стал по стойке «смирно».
— Оставьте, дружище! Вы не в казарме и не на яхте у командующего! Что случилось в кабаке у Анастаса? Жутковато, но с кочергой получилось лихо, более чем лихо!
В ответ молодой человек улыбнулся и растерянно пожал плечами. Расскажешь тут, если был свято уверен, что просто перепил и отключился прямо за столиком. Какие тут женщины, телесные или призрачные, да еще и любовные утехи с ними!
— Пьян я был, Александр Михайлович! — в сердцах произнес Арвидас, — Мне тут наговорили такого, что впору заказывать койку в желтом доме!
- У Вас оракулов, гадалок, колдунов в роду не водилось? — участливо заметил Дроздов, — Вот помню, в юнкерском училище был один орел, фазан, беркут ощипанный, как там его? Павлинский! Этот прохвост повадился следить за нами, записывал все в книжечку, а потом ночью при свечах, заунывным голосом павиана, прищемившего уды, вещал о наших маленьких грешках. Никак не могли этого чревовещателя, застать на горячем, но Бог шельму метит и как метит, скажу я Вам. Взяли мы как-то в ближайшем трактире кварту «Ерофеича» и решили ее приговорить в тезоименитство Государя Императора. Выбрались тайком в городской парк и таки порядком натрескались. Показалось мало, и пока бегали за новой бутылью, я возьми и выбрось пустышку в ближайшие кусты. Звон разбитого стекла, отборнейший мат, треск веток и все затихло. Вернулись в казарму, вернее приползли и легли спать, благо вечерней поверки по праздникам не проводили, а вот утром… Стоит наш красавчик, ну что тебе турок после Шипки и глазенками лупает, заплывшими…
— И что с ним стало? — поинтересовался поручик, — Ведь его шутки были достаточно безобидными.
— Дошутился! Ревел павлином на тумбочке до самого выпуска, а в 1917-м его шлепнули солдаты, — вздохнул Дроздов, — К чему вся эта болтовня? А вот к чему, котик ты наш мартовский!
— Уже апрель! — буркнул Мишрис, — Я…
— Значит апрельский! Попрошу меня не перебивать, а то вышвырну за борт, на корм крокодилам, — мягко прервал Александр Михайлович.
— Крокодилы в Мраморном море? Тут и с акулами проблемы! — хихикнул Морозов, оторвавшись на минуту от литературных изысков.
— Еще один умник! — хмыкнул Дроздов, — Продолжу, с Вашего позволения! Отправить бы Вас обратно в лагерь и вещайте господину Колтышеву на сон грядущий! Железяки будете гнуть в цирке, а не при выполнении боевой задачи!
Спиридон разразился отборнейшей бранью в адрес сторожевого корабля под английским флагом, выплывшего из утреннего тумана, словно чертик из табакерки.
