– Эй, – сказала Коко, подходя к вывеске и показывая в нижний угол. Под словом «Подкрасьтесь!» кто-то сделал в дереве надрезы:
Б. Б. →← Д. Дж.
– Что это значит? – спросила Коко.
– Это инициалы родителей. – Слова повисли в воздухе, как дым. Это были неповоротливые слова. Неловкие. Это от мороза: он делал слова тяжелыми, грузными. – У них были татуировки на плечах. С компасами. Папин показывал на восток, а мамин – на запад. Чтобы они никогда не теряли друг друга.
Падал холодный снег.
Поднимались теплые слова.
Всю жизнь я чувствовал способность чувствовать горечь и жалеть себя. Но лишь в очень редких случаях мне хотелось улыбаться и хмуриться одновременно, но я не мог ни того, ни другого. Я вспоминал, каково это было, когда мои родители были вместе. Мир словно был веткой дерева, и они делили один кокон. Мама сейчас должна быть здесь, со мной, должна разбрасывать со мной прах, а не искать себе нового партнера по кокону. Папа написал письмо ей, и, как бы бойфренд Фрэнк ни хотел стать мужем Фрэнком, ему никогда не стать Первой Любовью Фрэнком. Мама была папиным Повсюду. И теперь моя миссия должна быть ее миссией.
Внезапно крохотные ручки Коко крепко обвили меня за пояс. Ее объятия сняли чуть-чуть веса с моей души – сделали Сингапур возможным, хоть и маловероятным.
Я повернулся к Тоферу:
– Можно я займу у тебя немного чернил для татуировки? И карандаш?
Тофер кивнул и побежал обратно в «Гостиную».
Не успел я понять, что происходит, Мэд, Баз и Нзази сгрудились вокруг нас с Коко, защищая от холода как стайка пингвинов. Не знаю, как так получилось, но, может, исполнение желаний мертвого романтика как-то сплачивает людей, что ли. Не скажу, чтобы я был недоволен.
Раньше мне не приходилось быть пингвином.
Через минуту вернулся Тофер; он принес не только чернила и карандаш. Тофер протянул мне фото.
– Мы фотографируем почти все наши работы, – сказал он. – Тогда я, конечно, еще не работал в салоне, но эти тату, о которых ты рассказывал… я вспомнил, что видел их в нашем альбоме.
Я внимательно смотрел на фотокарточку.
Татуировки были иссиня-черные, свежие, в рамках порозовевшей кожи. Два плеча, два компаса. На восток, на запад. Идеальное сочетание.
– Ты ведь ранняя Глава, да, Тофер?
Его глаза засияли.
– Я тогда совсем пропащим был. Эти ребята отвели меня в свой пипецкий волшебный парник, разрешили спать на диване, по очереди следили за мной, пока у меня был отходняк. Потом Баз отвел меня в ближайшую группу анонимных алкоголиков. Они спасли мне жизнь, чувак. Я очень горд, что стану частью книги.
