А я сказал: «Я смотрел сериал “Джерси-Шор”, так что знаю, как живут люди в Нью-Джерси. Ну признай. Ты раздеваешься до трусов и лапаешь загорелых девчонок в джакузи».
За столом раздались смешки, но мне не было весело. Когда это случилось, Баз пришел в парник не в настроении. Он рассказал мне, что случилось. Я его не винила: ему много с чем приходилось мириться.
– И что сказал Расс? – спросил Вик.
– А ему больше нечего было сказать. – Баз грустно улыбнулся. – Ну, не в первый раз. И не в последний. Люди смотрят фильмы и сериалы и думают, что знают нас. – Он показал на брата. – Нзази был слишком маленьким, он не помнит, что мы потеряли. И слава Богу! Я тоже был ребенком, но я помню. Наша мама была учительницей английского, а папа работал на правительство. У нас был хороший дом, много вещей. Жизнь в Браззавиле, Конго, была приятной. Но война все меняет. В девять лет я не понимал, что такое нефть или жажда власти. Я не понимал, насколько страны хотят завладеть и тем и другим. В девять я понимал лишь, что свет исчез из маминых глаз. Я понимал отцовский страх, столь густой, что я чувствовал его запах. Я понимал звук, который издает бомба, прежде чем упасть на землю. Я понимал, что, когда солдаты приходят в твой дом и говорят, что заберут стол и стулья, папин видеомагнитофон, ваши любимые кассеты и мамины любимые платья, а вы еще должны быть за это благодарны… я понимал, что надо смотреть в пол и молчать. Я понимал правду о ночах, когда плакали мои брат и сестра. Когда я сам опускал голову на подушку и задремывал под яростную колыбельную – бах! Бах! Бах! Я понимал, что, возможно, до утра мы не доживем.
Стол затих. Мы наблюдали, как он рассказывает о прежней жизни. Я почти все это слышала раньше, но легче не становилось. Наоборот, с каждым разом слушать было все тяжелее.
– У тебя есть сестра? – спросил Вик.
Заз положил руку Вику на плечо, высоко поднял голову и накрыл другой рукой сердце. Баз сказал:
– Мой брат говорит тебе о своей близняшке, нашей сестре Нсимбе. Когда мы были совсем маленькими, мама иногда называла меня полным именем: Мбемба Бахизир. Когда Нсимба пыталась это произнести, у нее получалось «Баз». – Он на секунду улыбнулся, но тут же улыбка сменилась суровостью. – Не знаю, хорошо это или плохо, что я помню нашу жизнь до войны. Но я помню. Помню нашу прекрасную жизнь в Конго. – Он остановился и хлебнул воды. – Ну, так или иначе, никто не жил в джунглях. Во всяком случае, в тех местах, откуда мы.
