– Вы должны рассказать правду, – сказал он. – А значит, надо тянуть время, но не врать.
– И как нам это сделать?
– Отвлекающий маневр, Вик. Им будет нужно время. И мы должны дать им время. – Он улыбнулся, глядя мне на колени: там покоилась рука Мэд в моей ладони. – Как у твоих родителей, у вас теперь есть компас. Мэд – это восток, а ты запад. Тебе придется говорить, так говори. Расскажи им про всех девочек, в которых, как тебе казалось, ты был влюблен раньше.
Фраза прозвучала как полное предложение, но я-то знал.
«Ты был влюблен раньше… Мэд».
На минуту наступила тишина, пока я улыбался изнутри – всем сердцем. Баз гладил Коко по волосам. Он же ей как папа! Не такой, который носится с детьми и опекает их… Но есть в нем какая-то глубинная мягкость, нежность.
– Полицейские будут делать свои выводы, – продолжил он, разговаривая скорее с самим собой. – Ну и ладно. Пусть думают, что хотят. Но не лги.
Коко повернулась у него на коленях и села, потирая глаза:
– О чем говорите?
Баз улыбнулся ей:
– О том, что кокосам вроде тебя место во Флориде.
…
– А как там вообще? – спросила она, позевывая. – Говори правду.
Баз пожал плечами:
– Никогда там не был. Но слышал, они на пороге ренессанса.
Последовали улыбки (в том числе внутренние), но никто не рассмеялся. Не уверен, что мы бы смогли, даже если бы захотели.
– Я люблю тебя, Баз, – сказала Коко.
С влажным блеском в глазах Баз прошептал:
– И я тебя люблю, Коко.
Откуда-то из кухни или зала раздался пронзительный звон, словно любовь База и Коко воспламенила здание.
– Пришла Марго, – сказал Баз.
Видимо, она решила, что лучший способ отвлечь сотрудников – это включить сигнализацию. Это значило, у нас оставалась всего пара минут, пока паб не заполонят пожарные.
– Позаботишься о ней? – спросил Баз.
Он обращался ко мне, и не было нужды уточнять, о ком он говорил.
Я сжал руку Мэд и кивнул. Время закончилось. Все минуты, на которых мы сидели, скопились в огромную гору и грозили обрушиться.
Мэд склонилась вперед и сжала Коко в крепких объятиях. – Повеселись во Флориде, – сказала она сквозь слезы. – Я приеду как смогу, хорошо?
Теперь плакала и Коко; ее крошечное тельце сотрясалось от беззвучных рыданий.
Перед моим носом появилась рука. Нзази. Я взял руку, пожал ее, и это было лучшее рукопожатие моей юной жизни.
– До свидания, Нзази, – сказал я.
Он покачал головой и дважды щелкнул пальцами. Я посмотрел на База, который уточнил:
– Он хочет, чтобы ты называл его Зазом.
