Этим и наедине с собой нелегко было заниматься. Его, как-никак, воспитали в определенных религиозных убеждениях: миазмы католицизма, цепляясь за обложку «Nouveaux Separatistes»[8], висели над Квебеком и тогда, когда в остальном мире о религии уже думать забыли. Они осаждали Ахилла каждую ночь, когда он доил себя, и в голове у него мелькали мерзостные образы, от которых пенис становился твердым. И то, что под действием развешанных им над кроватью, столом и комодом магнитных мобилей шпики лишь пьяно покачивались, потеряв связь с сетью, ничего не меняло. Как и то обстоятельство, что его все равно ожидал ад, даже если б он ни разу в жизни не коснулся своего тела, – ведь сказал же Иисус: «То, что ты совершаешь в сердце своем, ты совершаешь в глазах Бога». Ахилл был заранее проклят за непрошенные мысли, так что ничего не терял, воплощая их.
Вскоре после одиннадцатого дня рождения пенис стал оставлять улики: во время ночных оргий на простыни брызгала белесоватая жидкость. Две недели он не осмеливался обратиться к энциклопедии: именно столько потребовалось на формулировку такого запроса, чтобы мама с папой не узнали. Взлом приватных настроек домашней «служанки» занял еще три дня. Никогда не знаешь, какие элементы отслеживает эта штуковина. К тому времени, как Ахилл решился простирнуть постельное белье, от него пахло примерно как от Эндрю Трайтса из социального центра – а тот был вдвое больше любого своего сверстника, и никто не хотел стоять с ним рядом на рапитранской остановке.
– Я думаю…
Начал Ахилл в тринадцать лет.
Церкви он больше не верил. Что ни говори, он был прирожденным эмпириком, а Бог не выстоит и десяти секунд под критическим взглядом личности, уже вычислившей страшную правду про пасхальных кроликов. Как ни странно, перспектива вечных мук теперь казалась вполне реальной, на каком-то примитивном уровне, недоступном для логики. А если проклятие реально, то исповедь не повредит.
– …что я чудовище, – закончил он.
Признание было не таким рискованным, как могло показаться. Исповедник был не слишком надежен – Ахилл загрузил его из Сети (из Водоворота, мысленно поправился он, теперь все его называли только так), и в нем могло быть полно червей и троянов, даже тщательная чистка не дала бы гарантии, – но он отключил все каналы ввода-вывода, кроме голосового, и мог стереть все подчистую, если начнутся какие-нибудь фокусы. И уж точно не собирался оставлять программку в рабочем состоянии после того, как перед ней выложится.
