Вдруг я перехватила взгляд одного из них.
Он стоял справа от Асгейрра, высокий, ему пришлось чуть нагнуться, чтобы разглядеть меня на полу за лесом танцующих. Он пригубил чашу с прищуром, не сводя с меня глаз.
А я? Ну а что делают девушки, когда на них смотрит парень?
Тут же отвернулась, конечно. Подождала пару секунд и тут же из-за плеча, как бы исподтишка, сама стала наблюдать за ним.
Он молча выслушивал то, что ему говорил Асгейрр. Похоже, от чертового всадника не ускользнул тот факт, что меня заметили, и теперь он в красках объяснял, кто я такая и при каких обстоятельствах он меня повстречал.
Черт. Черт. Черт.
Ну, кого я обманываю? Неужели я рассчитываю пережить эту ночь? Я мало того, что сижу на полу, сгорбившись, вся перемазанная высохшей грязью, так я еще и немая с этой минуты.
Я с кряхтением поднялась. Пол под ногами качнулся. Это что-то новенькое.
В глазах двоилось, и танцовщиц теперь было в два раза больше. Опа, а супчик-то был не со шпинатом.
Я сделала пару шагов, но меня качало так, что я остановилась вцепившись во что-то, что вдруг стало мне опорой. Это была чья-то рука. Твердая, как камень. Я подняла глаза. Уставилась на ожерелья на обнаженной мужской груди.
Глаза пришлось поднять еще чуть выше. Там была светлая, чуть рыжеватая борода. Где же у тебя глаза?
Глаза оказались еще выше. Со мной такого еще не случалось — мне пришлось запрокинуть голову. Вот это рост!
Глаза у мужчины были интересные — настолько светло-карие, что казались почти желтого, янтарного цвета. Правильный ровный нос, светлые нахмуренные брови и темно-русые волосы, обхваченные ремешком на затылке. Но я не видела его целиком, сколько ни смотрела. Мой взгляд тут же терял фокус, стоило ему остановиться на чем-то. Если я видела глаза, то не видела остального лица. Если переводила взгляд на брови, то теперь больше ничего не существовало, кроме них. Даже немного жаль. Там явно было на что посмотреть, но супчик со шпинатом делал свое дело.
Я не понимала, это мы танцуем или меня просто шатает? Попыталась танцевать, но сделалось только хуже. Факелы разгорелись с невообразимой яркостью, я невероятно четко видела его лицо, каждую волосинку в бороде и усах над верхней губой. Каждую складку возле уголков глаз, когда он улыбался.
А он улыбался.
Понятия не имею, почему. А мне очень хотелось знать, чем я рассмешила его, потому что его хотелось смешить, хотелось с ним говорить, ну и всякое тоже хотелось.
Кажется, он говорил что-то, я не слышала. Кажется, даже я что-то отвечала и в этот миг у меня был голос, хотя его совершенно точно не было, но он звучал в моей голове и этого было достаточно.
