Летта огорчённо вздохнула, но все же нашла в себе силы, чтобы улыбнуться. Казалось, что её надежда, воскресшая было, опять погасла. В душе Олафа защемило. Ему девушка нравилась и такой, какой впервые встретилась, с кем он пережил, наверное, самые лучшие шесть дней в своей жизни. Пусть они не казались ему такими в первый момент. Но сейчас, оглядываясь в прошлое, юноша понимал, что проживал самое настоящее счастье. Проводник поднёс ладонь Летты к своим губам и легонько поцеловал трепетные пальчики.
Крахен наблюдал за своими гостями с полуулыбкой на губах. Казалось, он наслаждается происходящим перед ним. А потом мужчина продолжил:
— Но наука не стояла на месте. Как и время. Как и я. И вы хоть раз слышали, чтобы работорговцы так легко упускали свою выгоду? — его вопрос повис в воздухе.
Он ещё раз взболтал жидкость, так неловко, что она даже плеснулась на пальцы, тут же побелевшие. А потом мужчина добавил в эту склянку из другой, посмотрел на свет, долил ещё немного. Потом перемешав, дополнил из третьей бутылочки. Алая жидкость сначала стала дымчатой, потом взвесь осела и полностью растворилась. Получившийся раствор казался простой родниковой водой — и по цвету, и по запаху.
— В вашем случае, Летта, я не обещаю быстрого результата, — покачал головой Крахен, растирая этот новый раствор на своих побелевших пальцах. — Все-таки воздействие на ваш организм носило постепенный, а не единовременный характер. Слишком многое заменилось, стало привычным. Возможно, даже кровь поменяла состав. Но однажды вы заметите изменения, — он показал свои вновь принявшие обычный цвет руки. — Просто выпивайте эту жидкость по капле каждый день.
Учёный капнул капельку раствора в стакан, оставленный на столе, долил воды из графина и протянул девушке. Она осторожно глотнула, потом выпила всё до конца. Может быть, так падал свет, может быть, Олафу просто показалось, но белые щеки слегка приобрели румянец, а губы порозовели. Юноша потерял дар речи. Ему казалось чудом происходящее. Наверное, сама Жизнеродящая привела их в этот дом.
— Я не знаю, как вас благодарить! — вымолвил ошарашенно.
— Никак, — усмехнулся Крахен. — Я только исправил свою невольную ошибку.
Они все ещё долго беседовали. Делились мыслями об устройстве Империи. Обсуждали прочитанные книги. В непринужденной атмосфере день пролетел незаметно. Молчаливая служанка приносила угощения, заменяла использованные приборы на новые, сновала туда-сюда, как тень. Наконец, гости собрались уходить: уже довольно поздним вечером, когда начали зажигаться фонари, а городские ворота, наверное, закрылись.
