— Дани, — Ланс тронул меня за плечо, увлекая с прохода к длинной стойке.
Стараясь не отрывать взгляд от сцены, я последовала за братом, уселась на высокий стул у стойки. Любопытно, я в таком чёрном блестящем корсете, коротеньких чёрных панталончиках и чулочках-сетке смотрелась бы столь же эффектно?
— Добрый вечер. Что будете пить? — пробился сквозь ритмичную заводную музыку голос…Кейтена.
Владычица океана!
Я застыла, не решаясь и даже опасаясь поворачиваться к стойке лицом.
— Дани? — наклонился ко мне Ланс. — Будешь что-нибудь пить?
Я отрицательно мотнула головой.
— Один эль, — заказал брат.
Поздравляю, Дани, сёстры сейчас над тобой знатно посмеялись бы!
Русалка царских кровей, а в гости к мужчине отправилась в старой одежде с братского плеча, с волосами, кое-как причёсанными и спрятанными под пожёванным жизнью беретом, и без грамма косметики на лице. Конечно, оборотень меня не накрашенной видел и русалки вообще не имели привычки много краситься — мало ли, вдруг нырять придётся, а расплывшийся в воде макияж даже самое красивое лицо превратит в работу художника-абстракциониста, — но… Но на сцене вон какие красотки с длиннющими ресницами, подведёнными глазами и соблазнительными алыми губами, я на фоне этих прелестниц так, невзрачный речной сомик возле сияющей золотой рыбки. И в зале женщины сидели, возможно, одетые несколько броско и экстравагантно, однако не в мужском же костюме.
— Недавно в наших краях?
— Что, так заметно?
Может, сбегать за кулисы и стащить сценический корсетик?
— Местные редко эль заказывают.
— Значит, слиться с толпой не удалось. Благодарю.
— Ваша… ваш спутник не пьёт?
— Ему ещё рано.
Утоплю братца за эту дурацкую идею с маскировкой! Дескать, страже могло показаться подозрительным, что принц куда-то поехал ночью с сестрой. Да судя по замечанию Кейтена, в искреннюю брато-сестринскую любовь между нами верили далеко не все. И какая тогда разница, что бы там стражники подумали?
В поле моего зрения попала рука, деловито протирающая полированную столешницу рядом со мной. Я осторожно и как можно незаметнее повернулась на стуле спиной к стойке.
— Дани-Дани, — прозвучал позади насмешливый и чуть укоризненный голос, — кого ты пытаешься обмануть?
Себя, вероятно.
Я стянула с головы нелепый берет, вытащила заколку, позволяя длинным тёмно-каштановым волосам упасть на спину тяжёлой спутавшейся волной, и развернулась лицом к стойке. Оборотень, в чёрных брюках, белоснежной рубашке с расстёгнутым воротником и чёрном же жилете, улыбался. Ему забавно, да. А я себя полной дурой чувствую. Ещё некрасивой и лохматой.
