— А что случилось? Что эту Брониславу так… ну… напугало?
— Генка ей позвонил и сказал, что очень виноват, что жизнь теряет всякий смысл…
Вот она, предсмертная записка! Своеобразная, конечно, но это именно она! Только Рыбаченко вместо того, чтобы писать, позвонил…
Сквира невольно выпрямился и в возбуждении сделал несколько шагов по двору.
— Во сколько она вам позвонила? — резко обернулся к участковому капитан.
— В шестнадцать пятьдесят…
— И вы сразу сюда приехали?
— Какое сразу! Разве по таким делам, да еще и по телефонному звонку, сразу приезжают? Но Бронислава набирала меня каждую минуту, в трубку рыдала. Я не выдержал и в восемнадцать десять был здесь. Понятно, никто мне не открыл…
— Машина была во дворе?
— Генкина машина? — задумчиво протянул участковый, вспоминая. — Да! Была!
— Капот был теплый или холодный?
Сало пожал плечами.
— Я не проверял. Я не думал…
— Ворота были закрыты?
— Да, конечно, — кивнул участковый. — Незапертые я заметил бы.
— Видели здесь кого-нибудь? Может, по улице кто проходил?
— Вроде нет, — неуверенно ответил Сало.
— Эх, Генка, Генка… — пробормотал Сквира и вновь повернулся к участковому: — А разве Гена не расстался с Брониславой?
— Кто их, молодых, разберет? — Сало покачал головой и вздохнул. — То разбегаются, то звонят друг дружке. Эта Бронислава прибежала сюда почти одновременно со мной. Я как раз обход дома заканчивал. Кричала, плакала, в окно пыталась лезть…
— В какое окно? — встрепенулся капитан.
— Ну, я это так, — участковый слабо улыбнулся, отчего его вислые усы раздвинулись, — фигура речи. Просто по стеклам барабанила, Гену звала.
— А он, я так понимаю, к этому времени уже мертвый был…
— Да… Если бы знать!
Они замолчали, глядя в темное, беззвездное небо. Ветра почти не было, и неподвижные тучи тяжелым одеялом нависали над городом.
Володимир, автотранспортное предприятие № 2, 08:25.
Сквира сидел, устало откинувшись на спинку сидения «бобика». Смертельно хотелось спать, но уснуть не получалось.
На коленях лежала лекция Ревы. Третья страница. Еще тридцать пять осталось…
Орест Петрович упорно не хотел переходить к сути. Раз за разом он возвращался к тому, что к маю 1323 года галицко-волынская правящая династия казалась крепкой, а государство — незыблемым. Правил державой со столицей в Володимире правнук Данила Галицкого Андрий. Был он крепким мужчиной немного за тридцать. И он сам, и его подданные, и соседи были совершенно уверены в том, что володарь Руси будет оставаться на троне еще не один десяток лет. И уж, конечно, не сомневались в том, что у него впереди достаточно времени, чтобы родить сына. А то и нескольких сыновей. У Андрия был вполне здоровый младший брат Лев. Естественно, законный наследник. Были наследники и у наследника — дочь Буша и ее муж Любарт-Дмитро, сын литовского князя Гедемина. Подрастал Болеслав, сын сестры Марии и сохачевского князя Тройдена. В общем, в королевстве были володарь, находившийся в расцвете сил, и множество наследников, уже давно вышедших из возраста, когда опасны детские болезни. Это прочное здание не могло рухнуть, и все же оно рухнуло…
