Бритт молча кивнула головой. Она дрожала от еле сдерживаемой ярости и ненависти к своему отцу, от боли и жалости к своей матери.
Вдали мерцала река, блестели на солнце корабли, тихо скользившие по волнам. Был солнечный, умиротворенный летний полдень. В один из таких летних дней год спустя скончалась Элизабет Рендинг.
В июле, за месяц до кончины матери, Бритт с отличием закончила гимназию и вернулась домой из Швейцарии.
У гроба с телом покойной, выставленного на вилле для прощания, Бритт сказала отцу:
— Ее смерть на твоей совести.
А ровно год спустя второй женой отца стала весьма привлекательная актриса Айвон Хон. Вдовец женился на зеленоглазой брюнетке, по внешности слегка напоминавшей кошку. Обряд венчания проходил в старинной церкви святого Михаила в присутствии членов знатных семей Гамбурга.
Бритт не пошла в церковь, притворившись больной. Когда новобрачные возвратились на виллу, их встретила очень бледная, очень красивая и совершенно здоровая Бритт Рендинг. Это было началом открытой вражды между Бритт и женой ее отца.
Бритт унижала мачеху при каждом удобном случае и часто ставила ее в неловкое и затруднительно положение.
Томас Рендинг, пятидесяти лет от роду, с ревностной страстью любил свою двадцатидевятилетнюю жену. Айвон отлично знала, что она полностью овладела им, и однажды в ультимативной форме потребовала, чтобы Рендинг купил квартиру для своей дочери.
Бритт изучала французский в институте иностранных языков, намеревалась стать переводчиком.
— Либо твоя дочь уедет из этого дома, либо я, — сказала Айвон.
Рендинг не спорил и прямо заявил Бритт, что по ее собственной вине ей следует покинуть родительский дом. Разумеется, сказал он, ее законные права на имущество семьи никоим образом не пострадают.
Бритт не возражала. Было ясно, что она проиграла в споре с мачехой. Дочь переехала в уютную квартиру и с отличием закончила учебу. В день окончания института она узнала, что Айвон родила мальчика.
Теперь положение мачехи было более прочным, чем когда-либо, однако ненависть Бритт к ней и к своему отцу оставалась прежней. Институт иностранных языков посылал своих студентов в зарубежные страны, где они, живя и работая в респектабельных семьях, имели возможность совершенствовать знания по избранному ими языку.
Бритт не было еще и двадцати, когда она написала отцу письмо с просьбой разрешить ей поехать во Францию на один год, где она намеревалась поселиться в семье Авиньелей. Господин Эркюль Авиньель, писала она, один из самых известных в Париже торговцев произведениями искусства. Он имеет квартиру в Париже и замок в окрестностях Рамбуйе.
