Операция «Шедевр» | страница 25



В 1923 году, через шесть лет после смерти Родена, Мастбаум во время долгого отпуска побывал в Париже и был заворожен творениями скульптора. Он начал скупать бронзовые статуи, гипсовые эскизы, рисунки, оттиски, письма и книги и отправлял все это домой, в любимую Филадельфию. Коллекция вскоре охватила все периоды жизни Родена. Кроме «Мыслителя» и «Человека со сломанным носом», Мастбаум привез в Америку «Граждан Кале», «Вечную весну», а также «Врата ада» — огромную сложную скульптуру, над которой скульптор трудился последние тридцать семь лет своей жизни. Мастбаум с самого начала хотел поделиться своей коллекцией с обществом и через три года после ее основания пригласил Поля Кре и Жака Гребе — видных французских архитекторов, работавших в стиле неоклассицизма, — спроектировать здание и сады на подаренном городом участке рядом с бульваром. В передней части музейного двора они воспроизвели фасад шато, которое Роден построил на закате жизни в своей загородной резиденции. Разработанные Жаком Гребе сады Родена вошли в состав музейного комплекса. С тех пор пейзаж бульвара Бенджамина Франклина изменился, но в этом спокойном уголке по-прежнему можно было отдохнуть от городского шума.

В 1926 году Мастбаум скоропостижно скончался, но его вдова довела проект до конца, после чего подарила городу. Музей открылся в 1929 году и вызвал восторженные отзывы публики и критиков. «Это сияющая жемчужина на груди женщины по имени Филадельфия», — восторгалась одна из газет. Сегодня музей выглядит маленьким и скромным, особенно по сравнению со «старшим братом» на соседнем холме. Но именно благодаря размерам и обширной коллекции он необычайно доступен. Посетителям предлагают поучаствовать и в «интерактивной выставке»: потереть нос «Человека со сломанным носом» и пожелать себе такого же везения, какое скульптура принесла своему автору.

Нам с Базеном тогда очень пригодилась бы эта удача.

Улик было крайне мало, и мы поступили так же, как любой полицейский в подобной ситуации: предложили вознаграждение. Музей и страховая компания собрали пятнадцать тысяч долларов, а мы отправились в местные газеты и на телевидение, чтобы его опубликовать. Потекли сведения — как обычно, в основном ложные, и приходилось проверять каждое. Примерно через месяц нам позвонил один филадельфиец, который располагал некоторыми неопубликованными подробностями преступления, например ярким монологом грабителя. Еще он, видимо, много знал о человеке, на которого указывал, — Стивене Ши. Подозреваемому было двадцать четыре года — чуть старше, чем тот студент колледжа, которого описывали охранники, но информатор настаивал, что это именно тот, кто нам нужен. Остальные внешние признаки совпадали, и — только представьте! — Ши работал стриптизером за четыреста долларов в день, чтобы платить за жилье. Он был необыкновенно красив и театрален!