Седые дети войны: Воспоминания бывших узников фашистских концлагерей | страница 43
Не могла девочка выносить, если кто-то из взрослых становился за ее спиной. Она начинала дрожать и беззвучно плакать — опять будут брать кровь до обморока. У них, крохотных детей, тоже брали кровь на головке из вены для раненых немецких летчиков-асов... Уже будучи ученицей первого класса, когда учительница ласково и понимающе склонялась над ее партой, Люся сжималась в комочек. Срабатывал инстинкт самосохранения — если ударят наотмашь, падая, меньше ушибешься... Жестокие-прежестокие уроки... Как бы не насаждали гитлеровцы, они не убили в человеке человеческое. Вопреки всему люди сострадали, помогали друг другу и, пока будут живы, это не забудут.
— Мне не удалось повидаться с Игнасом Каунайтисом. Нет уже в живых этого доброго, честного и немногословного человека, которому в немалой степени жизнью своей обязана.
Но жизнь продолжается. Людмила и ее дети познакомились и подружились на литовской земле с детьми и внуками Игнаса Каунайтиса. И летят теперь через всю страну письма со словами искренней дружбы и сердечного привета. Потянулись невидимые, но крепкие нити дружбы и понимания между этими семьями. Над этим время не властно.