— Что это? — я подняла заплаканные глаза, когда мужчина налил мутную жидкость и протянул мне. — От ожога?
— Конечно, нет, — улыбнулся доктор. — Седативное средство. Оно тебе необходимо.
Не вдаваясь в подробности, я выпила предложенный напиток. На вкус он напоминал мятный чай.
— Теперь сделай глубокий выдох и вдох, — Арендт управлял мной.
Я послушно выполняла его указания, и мне вправду полегчало. Доктор тем временем ещё раз осмотрел подсохшую рану и аккуратно стал смазывать её края белой мазью.
— А как вообще твоё психологическое состояние? — ненароком спросил он.
— Что вы имеете в виду? — смутилась я.
— У тебя случаются подобные исте…, — хозяин дома осёкся, — подобные рыдания? Как спишь по ночам? Чувствуешь ли внезапный жар или озноб?
— Не помню, — растерялась я. — Вроде нет.
— Потому что явно после того, что ты пережила, налицо признаки нервного расстройства, — резюмировал доктор. — Иначе ничем другим объяснить это не могу. Хотя есть ещё одна причина…
Он посмотрел на меня и лукаво прищурился. Моё же внимание сконцентрировалось на небольшом жжении от мази.
— Вы о чём? — не догадывалась я.
— Девушки твоего возраста остро реагируют, плачут из-за любовных переживаний, — заметил мужчина, продолжая обрабатывать рану.
— Да, есть немного, — вдруг призналась я. — Только тут плачь, не плачь, ничего не поможет.
— Это почему же? — поинтересовался Арендт. — Можно осуществить любое дело, если составить грамотный план и последовательно его выполнять.
— Я — артистка бродячего театра, а он — столичный следователь. Мы недавно познакомились в Туманном городе и даже толком не успели попрощаться.
— И у тебя к нему прям уж сильные чувства? — уточнил доктор, закончив манипуляцию и закрывая склянку с мазью.
— Да, — бесхитростно подтвердила я.
— А у него к тебе? — Арендт начал перевязывать мою ладонь новеньким бинтом.
— Не знаю. У нас было мало времени для общения, всего три дня.
— Три дня? — мужчина опять подпрыгнул на месте. — Изабелла, ты не перестаёшь меня удивлять. Как так можно?
Он неодобрительно сжал губы и отнёс лекарства обратно в маленькую комнатку. Я же горько вздохнула, нашла у себя в кармане носовой платок и высморкалась.
— Три дня, — недоумённо повторил доктор, вернувшись через мгновение. — Беспечная юность! Хотя… Я и сам был такой. Дорогуша, в подобных делах нужно всё тщательно взвешивать.
— О чём вы? — я непонимающе посмотрела на него.
Арендт подошёл к окну и повернулся спиной. То ли он не хотел смотреть мне в глаза, то ли действительно рассматривал густой, падающий хлопьями, снег.
