— Ни сна ни покоя мне с этим телефоном нет… Все мерещится, звонит он, а никто, кроме меня, не слышит. Ночью вскакиваю, с огорода к нему бежишь, одна надёжа, может, сына моего к осени из бригадиров снимут…
Игорь быстро соединился с городом и, вызвав Яблочкину, сказал, на всякий случай посмотрев за окно:
— Вера Викентьевна, ваше задание выполнил. Заявление подписано, инициативная группа создана… Что? Приедете? Надо бы поскорей… Русаков уже отпустил Татьянку Орешину… Куда? В больницу… Конечно, подрывается дисциплина. Хорошо, ждем.
Но прошло несколько дней — заявление инициативной группы по-прежнему хранилось в одном из томов физики Фабриканта и Путилова, а Яблочкина все не приезжала. Андрей спросил как-то Игоря:
— Как там наше заявление?
— Звонил в райком. Ждите, сказали.
— А дело делать надо с Иваном Трофимовичем.
— Нет, уж ты его сюда не ввязывай… И вообще об этом пока никому ни слова.
А Нинке Богдановой отвечал небрежно:
— Ты подписала заявление, ну и все. А когда и что — будет сказано.
Он не понимал, почему не едет Яблочкина, почему молчит. Ну и пусть! В конце концов он выполнил все, что от него зависело. А что дальше будет, ему безразлично. Но это он говорил сам себе из чувства досады и нетерпения. А на самом деле с тревогой следил за Русаковым: кого еще он отпустит после Орешиной.
В этом состоянии Игорь пребывал до того дня, пока однажды не встретил около столовой сельпо Игнашова. Игнашов подошел к Игорю и сказал с иронией:
— Напрасно старались, товарищ Шеломов. Ничего у вас не выйдет. Не понимаете? Недопустимая неосведомленность. Выходит, ваши расчеты не оправдались. А я заранее все знал и был спокоен. Так-то!
Игорь, может быть, и не придал бы значения многозначительной Юркиной болтовне, если бы на следующий день не столкнулся у мастерской с Васькой Про́центом. После того вечера у паромного сарая неудачливый браконьер обозлился на Игоря и ждал случая насолить комсоргу. Остановившись, он спросил с наивной издевкой:
— Говорят, всей вашей шеломовской части ожидается расформирование.
— Не ты ли расформируешь?
— Я вас не нанимал и не мне вас гнать. Ваш хозяин Русаков, — видно, не нужны вы ему стали. Да и что я тебе тут толкую. Сходи в правление. Там девчата конторские справочки готовят. — И рассмеялся. — Ничего не скажешь, здорово опозорились.
Игорь почувствовал себя так, словно Васька Про́цент ударил его. А может быть, Про́цент все выдумал? Никаких справок Русаков не готовит… Взял и со злобы выдумал. Это была спасительная мысль, которая постепенно вернула ему спокойствие. Надо пойти к Русакову и все узнать. Ну, а если подтвердится — тогда что? Тогда он ему скажет, что комсомольцами может распоряжаться только комсомол. Тогда он ему напомнит, что есть райком комсомола. И еще положит перед ним заявление в колхоз! Вы хотите нас разогнать, Иван Трофимович, только вряд ли это вам удастся! Вот вам заявление пяти, и его поддержат все ребята.
