Подъехала грузовая машина. Из кабинки вышел Русаков. Поздоровался.
— Как будто все в сборе. Тогда приступим к делу. — Он достал из кармана записную книжку и громко сказал: — Лукерья Кабанова — в мастерские на склад запасных деталей, те, кто из Посада, — в распоряжение дорожного мастера — поможете закончить мост через Посадку, остальные на машину. Вера Викентьевна, вы не с нами?
— Мне надо в школу, к Егору Васильевичу.
— Тогда по коням!
И когда все уже были в кузове машины, показался Андрей Кочергин. Бежал, припадая на левую ногу, опираясь на палку, и Игорю казалось, что он слышит скрип протеза.
— Подождите, ребята!
Игорь забарабанил по крыше кабинки.
Русаков откинул дверцу. Потом сошел и сказал нарочито сурово подбежавшему Андрею:
— Опаздывать нельзя. — И подтолкнул к кабинке. — Садись на мое место!
— А вы к нам, Иван. Трофимович! — и десяток рук потянулись через борт машины.
Тут же рядом с ним стояла Яблочкина. Она смотрела на него улыбаясь, даже с некоторым превосходством и проговорила тихо:
— Теперь видите, какие наши ребята!
— Вы о Кочергине? — спросил Русаков и, не ожидая, что ему ответит Яблочкина, перемахнул через борт.
Машина тронулась в путь. И сразу за Большими Пустошами — боры, чернолесье, поля. Совсем рядом с дорогой, в низине, сверкнула река, багряно засветились сосны, забелела вдалеке березовая роща. А вокруг — деревни. Одни на холмах, другие на речных спусках, третьи притулились к лесу. Конечно, ребята бывали здесь: ходили по грибы, ездили за дровами, иные рабатывали в поле. Вот озимое поле. Самое большое озимое поле. Сто гектаров. Гордость колхоза. И даже его будущее. Оно раскинулось от края реки, чуть ли не до горизонта. Степь среди лесов. И ребята не могут оторвать глаз от этого поля. Но смотрят они на него словно пассажиры из окна поезда, их приковал к себе необычный пейзаж — эта, словно бесконечная, даль хлебов. Но задумываются ли они, что значит для колхоза это поле? Вряд ли…
Русаков остановил машину, взглянул на удивленных ребят — какое на озимых может быть дело в такую пору — и спросил Рюмахина:
— Нравится рожь?
— Рожь как рожь, — ответил тот. — Подходящая рожь.
— А что скажете о темно-зеленой окраске стеблей? — снова спросил Русаков и улыбнулся Игорю.
— Поле удобрено, — сказал Игорь. — По чистым парам посеяна рожь.
— Ну, а кроме ржи, вы ничего не видите? — рассмеялся Русаков.
— Кое-где есть сорняки! — сказал Игнашов, рассчитывая смутить председателя.
— Это не трудно заметить…
