— Раньше я ни боялся, — рассказывал Геродот, перебирая трёхпалыми ладонями. — Всех готов был встретить. Но почему-то вы все злые. Громко разговариваете. Называете меня уродом. Разве я урод?
Дряблое желтоглазое лицо повернулось в сторону Ратибора. Всадник предпочёл промолчать.
— Вот видишь! — рассмеялся Геродот. — И мама то же самое говорила. Она говорила, что все шутят. Но мне такие шутки не нравятся. Я в книгах читал — шутка это когда всем смешно. А мне совсем невесело, когда бьют или дом поджигают… Ещё уродом обзываются.
— У тебя книги есть? — Ратибору было как-то ни по себе.
— Отцовы, — Геродот уже стоял у порога дома. — Он говорил, что это единственные мои друзья. И старик в белом тоже так говорил.
— Кто!?
— Старик в белом. Он нашёл мой дом. Сказал, что ты придёшь. Ещё велел от того, второго спрятаться.
— Как его звали!?
— Второго? Не знаю, я спрятался. Он очень страшный. Без лица…
— Старика! Белого старика!
— Он говорил, что ты будешь кричать, — Геродот открыл дверь. — Всеведом его звали. Проходи, — мутант посторонился, пропуская всадника.
— А второй?! — Ратибор застыл на пороге домика. — Его как звали?! Что ещё Всевед рассказывал?!
— Мы о книгах больше говорили, — оставив гостя в дверях, Геродот вошёл в жилище и принялся выставлять на стол грубо слепленные горшки. — Он говорил, что у меня великолепная для этого Мира библиотека. Ещё он говорил, что рано или поздно объявится малолетний психопат, и что ему будет нужна моя помощь. Он про тебя много рассказывал. Я тебя сразу узнал. И того… Второго. Тоже.
— Второй — это старик в чёрном балахоне?
— Он был в чёрном. Ходил здесь. Я спрятался — он ушёл в сторону города.
— Что за город?
— Недалеко… Я там иногда продаю кое-что. Но похожие на тебя всегда шутят. Не смешно шутят. Я не люблю город.
— Дорогу покажешь, — не успев войти в дом, Ратибор ринулся в сторону лестницы.
— А поесть? — мутант застыл перед столом, держа кособокий горшок. — Белый старик говорил, что ты не можешь сразу уйти. Ты же не видел ещё моих книг!
— Самое время книжки читать! — Ратибор, наконец, заметил, что до сих пор сжимает револьвер, и спрятал его в кобуру. — Может, последний чемпионат по сорвиголове ещё обсудим?
— Всевед говорил, что это глупая забава недалёких людей.
— Извини, — Ратибор сам не понимал, что делает. Оправдываться перед мутантом! Перед недочеловеком, когда где-то рядом и Всевед, и ненавистный Мериддин. — Что ты там говорил насчёт каши? — не прекращая удивляться собственному поведению, Ратибор вошёл в домик и уселся за стол.
