— Рэд, это вы! А я…
Пятачина не дал ему договорить — мощный удар могучего кулака подбросил Стеклова в воздух на метр. Он упал, глухо ударившись о твердую сухую землю, взмолился, вытирая кровь из разбитого носа:
— Не надо, Рэд! За что?
— Сука! — Пятачина сгреб Стеклова за грудки, нагнулся к самому лицу. — Захотел уйти? Захотел завязать?
— Ты о чем, Рэд? Ой! О-ой-ой!
Рэд наступил кованым сапогом на ладонь несчастного подпольщика.
— Это ты сам на себя настучал ментам! Я сразу сообразил! Они заметают твой цех, и ты, тварь, уходишь от выплаты оброка и процентов за бизнес!
— Нет! Что ты! Какие менты!
Рэд хлестко врезал ладонью по лицу Стеклова, и тот завалился на бок — такова была сила удара. Стеклов даже не хрюкнул, раскрывал рот, пытаясь поймать воздух, и покраснел, словно свекла.
— Нет! Оставьте его! А-а-а-а-а!!!
Все невольно обернулись — из складов выскочила насмерть перепуганная бледная женщина.
Рэд хмуро глянул на своих архаров. Они повскакивали с мотоциклов и кинулись к женщине.
— А-а!!! А!!! — Она в ужасе бросилась обратно внутрь склада.
Амбалы, смеясь, ввалились следом за ней, и тут же вопль ужаса и отчаяния донесся оттуда.
Стеклов очнулся, потянулся рукой к Пятачине.
— Рэд, что ты творишь?! Это моя жена! Рэд, не трогайте ее.
Рэд был беспощаден, с веселым презрением показал ему кукиш:
— Вот! Понял?! У тебя уже ничего нет — ни цеха, ни жены. И товара нет.
— Нет! Только не это! Я продам минералку (уже договорился) и заплачу положенное! Обещаю!
— А дальше? Как дальше будешь платить, если из-за твоей тупости менты сегодня ранним утром разгромят здесь все? Даже не разгромят, а аккуратно вывезут, и сынок, а может быть, племянник какого-нибудь властного «шишки» продолжит выпускать поддельную газированную воду. Что? Что скажешь? С новым «варягом» приедет семьдесят родичей и друзей с Дальнего Востока, и сейчас начнется новый передел. Ты, тварь, кому из новых заранее сдал свой бизнес?!
— Никому ничего не сдавал! Пожалуйста!
— Поздно. Товар Голубая Молния забирает себе в счет выплат и твоего тупого банкротства!
— Там ведь много больше!
— Убью, сука, если будешь вякать!
Миша, наблюдая за сценой расправы, снова наполнился изумлением — жену Стеклова безжалостно насиловали, ее крики разносились по округе, а тот торговался из-за своих прибылей. Ну и дерьмо он конченое! Они достойны того, чтобы над ними изгалялись всякие Молнии и другие уроды, если забыли основные понятия о чести и уважении к себе…
