Аста слушала его, кивая, и стараясь подавить внутри панический ужас. Интересно, сколько здесь можно прожить? Наверно, пару недель. Ей показалось вдруг, что в помещении не хватает воздуха. За дрожащим кругом света от лампы таилась тьма, смотрела из каждого угла — голодная, хищная, вот-вот готовая напасть.
— А если они войдут сюда, — добавил Свен еще тише и замолчал на секунду. — Беги. Используй браслет или все, до чего дотянешься, вырывайся и беги. Не оглядываясь.
Она кивнула, взяла лампу из его рук, поставила на верхнюю лежанку — так хоть немного больше света. Зачем-то сказала:
— Ты осторожно там. Береги себя…
В книгах и фильмах всегда так говорят. И остается в памяти, что так и надо — если скажешь, то обязательно потом все будет хорошо. Осторожно, ага. Как будто он на прогулку собрался…
Но ничего добавить она не успела — Свен наклонился и поцеловал ее. Быстро, порывисто, сильно — так целуют меч перед боем и тех, о ком нельзя даже подумать, что вдруг больше никогда не увидитесь. Потом коснулся щеки ладонью в жестких, царапающих кожу мозолях, убрал прядь волос со лба.
— Ты тоже осторожно тут, Звездочка. Хочу, чтоб мне в этот раз было к кому возвращаться.
Они еще мгновение смотрели друг другу в глаза сквозь полумрак, а в следующее уже скрипнули ступени, хлопнула дверь, повернулся ключ в замке. И шаги затихли — не различить их в ночных шорохах.
Аста постояла еще немного посреди комнаты, потихоньку остывая после быстрого бега и сильных, контрастных эмоций. Легкое платье намокло на спине и в подмышках, и откуда-то потянуло сырым холодом.
Она взяла лампу, обошла убежище, стараясь не слишком прислушиваться к звукам снаружи. На самых верхних полках, над лежанками, нашла одеяла из лесной шерсти — как то, в котором грелась тогда утром у Тео в библиотеке, оплакивая брата… Достала одно, набросила на плечи, присела на лежанку в дальнем углу, чтобы видеть лестницу. Знакомое ароматное тепло успокоило, мышцы расслабились, нахлынула усталость. Так, только не засыпать. И не думать о том, что случилось или может случиться.
Где-то наверху шумел ветер, поскрипывали ветви старых деревьев. Потом вроде как пошел дождь — потянуло свежестью. Но из города не доносилось ни звука. Что там теперь, что вообще происходит? Откуда эти призраки, могут ли они пробраться сюда, раз они не люди? Хотя вот дождь — это хорошо, наверно. Реттеры всегда несут с собой огонь, и это им не на руку.
Мир сузился до круга света у лампы, до линий собственных ладоней на коленях. Браслет со звездами чуть светился в темноте, будто заверяя ее, что тот, кто его сделал, обязательно вернется.
