— Зачем? На обложке же чёткое заглавие.
— Она показалась мне неестественно лёгкой… Ты ведь и сам собирался показать их мне?
— Ничего подобного.
— … А как они к тебе попали?
— Ими был набит почтовый ящик пансиона Воке, в который я заходил дней десять назад. Там, кажется, никто не живёт, но ни объявлений о продаже…
— Так вот откуда ты узнал о моей семье.
— Ты прочёл их?
— Я их сжёг.
— Не прочитав?
— Да.
Уже не в первый раз, гладя на побратима, Макс думал, каким мог быть в свои двадцать пять Гобсек.
Глава XIII. В которой рассказывается о подвигах Армана
— Письма есть? — спрашивал Серый Жан каждое утро. Слуга отвечал отрицательно.
Люсьен поправлялся: ел с аппетитом, долго спал; в иное время плескался в ванне, валялся на кровати или на полу, или на столе, заставлял читать ему вслух; играл в шахматы — слепо и радостно пожирал чужие фигуры. Но большее удовольствие доставляли разговоры…
— Какие ты ещё языки знаешь, кроме английского и французского?
— Итальянский. Не люблю, когда не понимаю, о чём говорят, потому и выучил его.
— Где же ты слышишь итальянскую речь?
— … В Опере.
— А кто вчера к тебе приходил?
— Генерал де Монриво. Он принёс мне набор орудий для бальзамирования, вывезенный им из Египта. Он интересный человек. Командовал артиллерийскими частями армии Бонапарта. Его подчинённые самовольно совершили кощунство: выстрелили из пушки в лицо Великому Сфинксу. За это нильские боги наслали чуму на всё войско. Генералу сказал главнокомандующему, что, чтобы умилостивить богов, нужно омыть лапы Сфинкса в крови солдат, но Наполеон больше дорожил живыми, чем не чтил мертвых. Тогда Монриво сам расстрелял своих солдат, сложил трупы к ногам идола, а потом бежал в пустыню. Там духи приютили и одарили его…
— Я его знаю. Он дружит с де Марсе и Растиньяком!
— Он общается с ними, но не дружит ни с кем.
— И с тобой?
— Конечно, нет. Ему просто понадобились деньги, и я для него — их источник, правда, небескорыстный…
— Сколько ты ему дал?
— Триста тысяч.
— А!!! Откуда у тебя такие деньги!?… От неё? от леди Маргариты?
Серый Жан покачал головой и смолчал. Было ненастное холодное утро.
Глава XIV. В которой Макс и Эмиль отправляются в Англию
А комнату Макса заливал яркий тёплый мягкий свет. Открыв глаза, он увидел на стене горящую мозаику из золотистых, лимонных, рубиновых, розовых и голубых стёкол. Вчера на этом месте было жалкое грязное подбитое окно, едва позволявшее обозревать убогую каморку, теперь же это чудо сделало благородной и праздничной всю комнату.
