Эти три дня пролетели в какой-то лихорадочной суматохе. Сначала ездили по магазинам, выбирая и покупая заказы от многочисленных маминых знакомых, одежду для Наташки и мамы, какую-то посуду, обувь, белье и т. д. и т. п. Слава богу, хоть деньги у меня были, за время моей командировки у меня скопилась значительная сумма, так как свою зарплату я вообще не тратил, жил там на всем готовом, не потому что жадина, а потому что некогда было за учебой. Деньги я сразу отдал матери, оставив только на билеты им в обратную сторону и еще небольшую сумму на дорогу – как чувствовал, что им денег может и не хватить. Дал денег Тарасу, чтобы купил им обратный билет в купе, а сам с ними в последний день пошел в Эрмитаж, где не единожды слышал их восторженные охи и ахи – теперь им будет что вспомнить и рассказать друзьям и знакомым.
Вечером третьего дня, посадив их в поезд, отдав все деньги, которые у меня остались и те что занял у Семы и Тараса с моими инструкциями как их потратить и чертежом погреба, смахивающего на штабной блиндаж, который они должны построить, отправил их в Краснодар. Считаю, что после проведенной с матерью беседы о начале войны в 1941-м, о бомбежках, холоде и голоде, ожидающих их если они не подготовятся, о том что их ждет если они будут готовиться явно, или кому-нибудь расскажут о надвигающейся беде. Я сделал на данном этапе все что мог. Осталось дело за ними. А мне с утра ехать в Ленинград готовить концерт. Хорошо, что мне подчинили всех в доме Красной Армии, включая тамошнее начальство, но с условием – концерт должен быть не хуже прошлого, и песни разрешили все, какие я им спел. Все разрешили, все одобрили – иди, работай, сказали, ох чувствую я им наработаю, ой наработаю.
— Стоп, стоп, ребята, вы же не на плацу по стойке смирно стоите, я как вам говорил двигаться, а вы? Вот ты, Дима, после слов "следить буду строго", грозишь пальцем в зал и делаешь строгое лицо, "мне сверху видно все, ты так и знай", а ты стоишь как провинившийся салабон перед старшиной. Ладно начали заново на счет три – раз, два, три.
Тяжеленько приходится, хотя нет, вру, полегче, чем в первый раз, концерт устраивал все-таки в доме Красной Армии, профессиональные музыканты и исполнители есть. Только черт меня дернул создать ВИА и назвать его "Молодая гвардия", Название есть, ансамбля нет. Подобрал трех исполнителей: бас-баритон, тенор и девочку с сопрано, ударника и баяниста и все, остальных подбирал методом проб и ошибок, ведь здесь еще нет электрогитар, хотя за бугром вроде уже появились, синтезаторов, усилителей и т. д. и т. п. Одним словом, получилось то, что получилось. И сейчас мы разучивали советскую попсу 50-80-х годов, более позднюю могут просто не понять. Тут еще исполнители на сцене ведут себя как истуканы, абсолютно не могут и, наверное, не хотят двигаться, стоят столбами по стойке смирно, как будто так и надо. Это вам не Киркоров со своим балетом, это конец тридцатых. Ладно, пусть репетируют, а я пока схожу гляну чем Сеня занят, опять наверное девчонок из танцевального развлекает своими рассказиками. Выйдя из большой комнаты, где происходила репетиция ансамбля, я направился в концертный зал, где должны были проводить репетиции танцевальная группа и военный хор с оркестром. Но дойти я не успел, меня перехватило местное начальство, пытавшееся на протяжении всего времени моего нахождения здесь вставлять мне палки в колеса, так как согласно приказу они все временно подчинялись мне.
