Автор «Борозды времени» в полном унынии и расстройстве слонялся по Дому литераторов. Ловил за рукав коллег по перу и в который раз рассказывал горестную свою историю. Ему сочувствовали. Особенно сердобольные совали ему в карман рубли и трешки, чтобы мог он хорошенько выпить и обрести забвение.
А «Записки постового» издали в рекордно короткий срок. То ли сработала реклама, то ли на самом деле книга понравилась читателю, но раскупили ее в считанные часы, весь тираж. Барыги у памятника первопечатнику Ивану Федорову запрашивали за книгу не меньше полсотни. Появились ксерокопии, расходились по тридцатке. Ивана Степановича без проволочек приняли в Союз писателей. Из органов милиции он уволился, чтобы безраздельно отдаться литературе. Милицейский генерал, сыгравший столь важную, если не решающую роль в судьбе Ивана Степановича, издал по этому случаю приказ. За многолетнюю и беспорочную службу Ивану Степановичу объявлялась благодарность. «В связи с переходом на творческую работу» он награждался почетным значком и ценным подарком Приказ был оглашен в Зале милицейской славы, в присутствии высших чинов столичной милиции и, естественно, самого Ивана Степановича. Вручая ему значок и подарок, золотые часы, генерал прослезился и трижды его поцеловал. На тыльной стороне часов было выгравировано: «И. С. Перетятько, воспевшему нашу родную Государственную автоинспекцию».
В краткой речи генерал пожелал Ивану Степановичу дальнейших успехов на новом поприще. Сказал, что весь милицейский корпус, а вместе с ним и весь советский народ будет с нетерпением ждать его новых произведений. А «Записки постового» назвал, невольно перефразируя Белинского, «энциклопедией жизни ГАИ». По его словам, на этой книге еще долго будут учиться новые поколения автоинспекторов.
Итак, жизнь Ивана Степановича круто переменилась. «Записки постового» принесли ему немалые дивиденды, поскольку многократно переиздавались. Книгу перевели едва ли не на все языки народов страны. Издали и за границею.
Иван Степанович настоял, чтобы Валентина бросила к чертям работу и одновременно порвала всякие отношения с директором столовой № 179 Липкиндом. Валентина послушно согласилась. Тем более, что сам Липкинд уже намыливался в государство Израиль, на постоянное жительство. Он звал с собой и Валентину. Уговаривал ее развестись и вступить с ним в законный брак. Но Валентина осталась верной Советскому Союзу и Ивану Степановичу.
В сжатые сроки она освоила новую профессию – писательской жены. Она ездила в Литфонд заказывать пальто и шубы. Вышибала путевки в Дома творчества. Завела приятельские отношения с другими писательскими женами. Взяла за правило повсюду рассказывать, какой ее Ваня трудяга, как он сутками не вылезает из- за письменного стола, буквально себя не жалеет… Они такие, жены преуспевающих писателей.
