Акари коснулась письма, и в ней ожили давно забытые беспокойство и одиночество. Ей и самой не верилось, что она может так ярко помнить те чувства, которые испытывала пятнадцать лет назад: как она боготворила этого мальчика, как хотела с ним встретиться! Эмоции нахлынули на Акари с такой силой, будто она и сейчас была влюблена: тлеющие в душе угольки вспыхнули столь ярко, что она изумилась самой себе.
Значит, я и в самом деле была по-настоящему в него влюблена, подумала она. Первое в жизни свидание, первый в жизни поцелуй… Мне казалось тогда, что после этого поцелуя мир стал совсем другим, не таким, каким был прежде. Вот почему я так и не передала мальчику свое письмо.
Все это случилось словно бы вчера — да, именно так, будто вчера! — думала она, продолжая вспоминать. Лишь кольцо с драгоценным камешком на безымянном пальце левой руки свидетельствовало о том, что прошло целых пятнадцать лет.
Той ночью ей приснился сон о давно прошедшем дне. И он, и она — еще дети; тихой снежной ночью они стоят под сакурой и, задрав головы, смотрят, как медленно падают снежинки.
*
Назавтра на станции Ивафунэ кружила снежная пыль. Мела пороша, местами сквозь пелену облаков проглядывало синее небо; всё указывало на затишье перед бурей. Но снегопадов в декабре не бывало давным давно. А такой снежной бури, как тогда, не случалось уже много лет.
Побыла бы ты до Нового года, сказала мама, и Акари ответила: мне столько всего надо успел …
— Ты там, главное, корми его повкуснее, — сказал отец. Конечно, кивнула она — и подумала: как же мама и папа постарели! Но так и должно быть, скоро они станут пенсионерами. Что до меня, я уже в том возрасте, когда пора выходить замуж.
Они ждали поезд на Кояму, и Акари размышляла о том, как странно стоять на платформе рядом с родителями. Кажется, они не были на вокзале втроем с того дня, как сюда переехали.
Акари до сих пор помнила, в каком отчаянии она была, когда они с мамой с пересадками добрались из Токио до И вафунэ и сошли с поезда. Папа, приехавший сюда загодя, ждал их на станции. В Ивафунэ жили его родители, и Акари в детстве уже бывала в этом поселке. Она считала его пусть тихим и приятным, но захолустьем. Поселиться туг Акари не хотела бы. Она родилась в Уцуномии, выросла в Сидзуоке, с четвертого по шестой класс ходила в младшую школу в Токио, и крошечный вокзал Ивафунэ привел ее в глубокое уныние. Акари была уверена в том, что должна жить в каком то другом месте. Ее пронзила такая сильная тоска по Токио, что на глазах выступили слезы.
